Княжеское землевладение; князья Шестуновы; биографические данные.

В статье на основе данных разных источников выясняется характер землевладения самой младшей линии в фамилии князей Шестуновых. Приводятся биографические данные о представителях нескольких поколений указанной фамилии, живших в XVI – начале XVII в. Поводом для настоящей статьи послужила находка столбцов с данными о землевладении князей Шестуновых. Первый документ челобитная от 15 июня 7140 (1632) г., «Царю Государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии и великому государю святейшему патриарху Филарету Никитичю Московскому и всеа Русии», в которой «бедная безпомошная вдова горькая князь Ондреевская женишко Ивановича Шестунова Ириница» просила: «велите государи тае старинную вотчинку приданную и купленную дать мне бедной, чем мне бедной после мужа своего питатца и мужа своего княз Ондрея Ивановича поминать, чтоб мне бедной и безпомошной вдове без приюту голодною смертию не умереть, а опричь, государи, тои вотчинки после мужа моего князь Ондрея не осталось никаких вотчин. Государи смилуйтеся пожалуйте» 2 . Речь шла о вотчине князей Шестуновых в Галицком уезде. В челобитной кратко изложена история этого владения. «Сельцо Терентьевское да пустошь Зенкино а четвертные пашни двадцать шесть чети …шла … в приданные бабке князь Ондрееве князь Дмитрееве Васильевича Шестунова».

Кроме «приданных» владений «дед князь Дмитрей прикупил вотчинку в Галицком уезде лета 7021-го году у Олфелья Иванова сына Савостьянова деревню Васютину, деревню Иванково Займище, починок Микулин, займище Суровцово, деревню Мистюкову шездесят пять чети и после … князя Дмитрея тою вотчинкою купленною и приданою владел сын ево, а мужа моево отец княз Иван. А после ево владел тою вотчинкою муж мой князь Ондрей Иванович по свою смерть и в старых, государь, в писцовых и платежных книгах та вотчинка написана за ними ж и купчая государь на ту купленную вотчинку после мужа моего князь Ондрея осталось».

В связи с этой челобитной находится «список с купчие слово в слово»: «Се яз Олферей Иванов сын Савостьянова продал есми свою вотчину князю Дмитрею Васильевичу Шестунову: деревню Наволок Микулин на Костроме на реке, да деревню Мистюкову, да деревню Иванково на речке на Кореге, да заимеще починок Микулин, да заимеще починок Суровцов за рекою за Костромою со всеми угодьи, куда топор и коса ходила исстари. А взял есми на тои вотчины своей у князь Дмитрея Васильевича сто семьдесят рублев да вол пополнка. А на то послуси: Иван Савостьянов сын Козлова, да Григорей Иванов сын Ястребцова, да Яков Шахмола Остафьев сын. А подлинную купчую писал Игнатей Дмитреев сын Писчиков лета 7021-го. Да назади у подлиной купчей написано: по сей купчей аз Олферей вотчину свою продал и руку свою приложил. Послух Иван руку свою приложил.

Послух Гридя Ястребцова руку приложил. Послух Яков Шахмула руку приложил». На обороте: «140-го году августа 22 день взять к делу, справя с подлинною слово в слово». 3 Таким образом, в столбце сохранилась копия 1632 г. акта первой четверти XVI в. В писцовой книге Галицкого уезда 7137–7141 (1628/29–1632/33) гг. приведено описание вотчины князя А.И. Шестунова: «старая вотчина село Терентьево на реке на Костроме, а в нем двор вотчинников… деревня Мистюково… починок Микулин, а Молочное тож, на реке на Костроме… деревня Иванково на реке на Кореге… пустошь Суровцово на реке на Костроме… всево за княз Ондреем Шестуновым в вотчине в Коргужской волости село да три деревни да починок живущих да две пустоши а в них двор вотчинников, два двора люцких, восемь дворов крестьянских, пять дворов бобыльских, людей в них 27 человек, 2 двора пустых.

Пашни паханные вотчинниковы 6 чети, да перелогом 15 чети… Обоево пашни паханые и перелогом и лесом поросло добрые земли и середние земли 91 четь в поле, а в дву потому ж. Сена 570 копен; лесу пашенного 61 десятина … Писана за ним та вотчина по дозорной выписи 128 и 129 гг. За ним же поместье в Коряжской волости» 4 . Размер владений князя Андрея по писцовой книге, точно совпадает с размерами «приданной» и «купленной» вотчин, в столбцовых документах. В описании поместья Корежской волости отмечено за князем А.И. Шестуновым в поместье деревня Ондреевское на реке Сендеге 85 четей по ввозной грамоте 129 (1620/21) г. 5 Как видно из приведенных сведений, размер данного поместья князя А.И. Шестунова был почти таким же, как вотчинных владений. В одной из Записных вотчинных книг Поместного приказа отмечено: «Во 140-м году дано вдове княгине Орине князь Ондреевской жене Шестунова мужа ее поместье на прожиток на Костроме двесте шестьдесят одна четь, а помесной оклад князь Ондреев был семь сот пятьдесят чети» 6 . Поскольку других документов, связанных с челобитной княгини Ирины, пока выявить не удалось, можно только предположить, что «на прожиток» ей выделили лишь поместье мужа. Размер поместья, видимо, указан в Записной книге полностью, тогда, как в писцовой приведен только размер третьей части (85 четей) «а в дву потому ж».

Важна также информация о высоком поместном окладе князя Андрея. Вероятно, кроме указанного, у него были другие поместья. Рассмотрим биографические сведения об упомянутых в приведенных текстах лицах. Князья Шестуновы были одной из старших фамилий в родословной «лествице» князей Ярославских. Их ближайшая родня – князья Великогагины (Гагины), происходили от старшего сына князя Василия Васильевича Шестуна – Петра Великого. Шестуновы делились на две линии: старшую, шедшую от пятого сына князя В.В. Шестуна – Семена Кривого и младшую – от его младшего сына Дмитрия Кнута. Последний упоминается в приведенных выше документах. В XVI в. потомки князя В.В. Шестуна разделились на две фамилии: Великогагиных (Гагиных) и Шестуновых. Земельные владения их располагались в разных уездах. Если Гагины, насколько позволяют заключить данные источников, сохраняли земли в «родовом гнезде», то Шестуновы в середине XVI в. служили по Ростову [6, с. 16– 19]. Родственные связи между Гагиными и Шестуновыми были ослаблены. Причин этого могло быть несколько.

Одна из них – многодетность князя В.В. Шестуна. Родословными у него отмечено 8 сыновей и дочь, вышедшая замуж за князя И.М. Воротынского [1, с. 90]. Детей у него, вероятно, было больше, поскольку не все могли попасть в родословные, особенно дочери. Возможно, женат он был не один раз, и дети могли быть от разных браков. Многочисленность потомства вела к раздроблению отцовской вотчины и вынуждала младших сыновей искать путей приобретения земель в других уездах. Возможностей для этого было две: карьера при Государевом дворе и заключение выгодных брачных союзов. Оба способа, по-видимому, использовались Шестуновыми. Если в конце XV – начале XVI в. князь П.В. Великий, как старший из сыновей В.В. Шестуна, был заметным лицом при Государевом дворе, то во второй половине XVI в. потомки князя Семена Васильевича Кривого обогнали Гагиных на государевой службе и достигли высших дворовых чинов.

Эта «средняя» линия потомков В.В. Шестуна и позднее играла видную роль. Они породнились с Романовыми [7, с. 98–99]. Сыновья и внук младшего из сыновей В.В. Шестуна – князя Дмитрия Кнута заметной политической роли не играли, и сведений он них сохранилось немного. В «Дворовой тетради» все князья Шестуновы указаны по Ростову [9, с. 141–142]. О владениях там сына князя Семена Кривого – Дмитрия сохранились сведения в межевой книге Троице-Сергиева монастыря 7 . Возможно, там же находилась часть владений Д.В. Шестунова Кнута и его сыновей – Ивана и Дмитрия. После женитьбы у Д.В. Шестунова появилась также вотчина в Галицком уезде. Таким образом, Шестуновы оторвались от «родового гнезда» и княжеской корпорации Ярославских в первой трети XVI в. Карьера при Государевом дворе Д.В. Шестунова Кнута и его сыновей, в отличие от старшей родни, не была выдающейся. Младшие Шестуновы принадлежали к среднему слою княжеской аристократии.

Росту их социального статуса мешала, по-видимому, ограниченность способностей у потомков Д.В. Кнута Шестунова. Упомянутый в цитированных выше документах, князь Андрей Иванович (последний из князей Шестуновых) не отмечен в «Бархатной книге», но указан в других родословных. Прозвище «Шелеп» (Кнут) указывает на его принадлежность к линии князя Д.В. Кнута Шестунова. В родословце С.В. Ромодановского отмечено: «у кн. Ивана Дмитриевича Кнута Шестунова сын Андрей Шелеп в уме плох» 8 . Аналогичная помета есть и в некоторых других родословных 9 . Замечание «в уме плох» не следует понимать слишком буквально, оно характеризует ограниченность способностей, но не говорит о полной недееспособности.

Известно, что некоторые службы на князя А.И. Шестунова возлагались. В «Боярском списке» 1606–1607 г. он отмечен в числе московских дворян, во время «королевичева прихода» 1618 г. состоял в «Осадном списке» [8, с. 301; 2, с. 43]. В период опричнины сыновья Д.В. Шестунова Кнута были высланы в Поволжье. В Писцовой книге Казани отмечен двор князя Ивана Дмитриевича Шестунова [3, с. 20, 22]. Что сталось с его Галицкой вотчиной неясно. Скорей всего, она оставалась за ним. По-видимому, пребывание в Поволжье длилась недолго, и он вполне мог сохранить это владение. Определенной информации об опричных репрессиях в отношении князей Шестуновых (кроме кратковременной высылки в Поволжье) нет. Сведения о службе, вернувшегося из Поволжья князя И.Д. Шестунова, отмечены в июне 1579 г., когда он находился в царской свите «у знамени» [5, с. 293].

Позднее И.Д. Шестунов не раз отмечался разрядами и официальными документами [5, с. 275–292; 8, с. 203, 215, 302]. Все же фамилия Шестуновых к концу XVI в. заметно сократилась. У князя И.Д. Шестунова в 1570-х гг. было поместье в Каширском уезде «160 четьи в поле, а в дву потому ж» [4, с. 1489]. Если допустить, что это владение перешло к его сыну, то с учетом Костромского поместья, получится почти полное соответствие поместному окладу князя Андрея Ивановича. Вместе с «вотчинкой» в Галицком уезде площадь его земельных владений могла составлять около 1000 четвертей. Сведения приведенных источников позволяют дополнить биографические данные князей Шестуновых, уточнить характер их землевладения, оценить общественное положение в рассматриваемый период.

1. Зимин А.А. Формирование боярской аристократии во второй половине XV– первой трети XVI века. М., 1988.

2. Памятники истории Восточной Европы. Источники XV–XVII вв. Т. VIII. Осадный список 1618 г. М., 2009.

3. Писцовые книги города Казани 1565–68 гг. и 1646 г. // Материалы по истории народов СССР. Вып. 2. Материалы по истории Татарской АССР. Л., 1932.

4. Писцовые книги Московского государства. / Изд. Императорского русского географического общества. Писцовые книги XVI века / Под ред. Н.В. Калачева. Ч. 1. Отд. 2. СПб., 1877.

5. Разрядная книга 1475–1598 гг. М., 1966.

6. Сергеев А.В. Князья Ярославские во второй трети XVI в.: историко-генеалогическое исследование // Вспомогательные исторические дисциплины: сб. статей. СПб., 2014. Т. XXXIV.

7. Снегирев И.М. Новоспасский ставропигиальный монастырь в Москве. М., 2012.

8. Станиславский А.Л. Труды по истории государева двора в России XVIXVII вв. М., 2004.

9. Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50-х годов XVI в. М.; Л., 1950.

А.В. Сергеев