Обязательство по погашению договорных или деликтных убытков является полноценным гражданско-правовым обязательством, имеющим своим предметом уплату денег. Раз такое обязательство является денежным по своей природе, на сумму договорных и деликтных убытков должны начисляться проценты по ст. 395 ГК РФ.

Применительно к возмещению внедоговорного вреда это однозначно признано в практике высших судов и уже много лет не вызывает сомнений (п. 37 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. № 7; ранее тот же вывод был закреплен в п. 23 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14). В отношении договорных убытков практика колебалась. Сначала ВАС РФ признавал это невозможным (Постановление Президиума ВАС РФ от 22 мая 2007 г. № 420/07), но затем по одному из дел закрепил обратный подход (Постановление Президиума ВАС РФ от 8 июня 2010 г. № 904/10). На этот счет следует отметить, что, конечно, нет никаких убедительных причин позволять лицу, причинившему другому лицу не внедоговорный вред, а убытки в связи с нарушением договора (предоставлением недостоверных заверений или по иным основаниям), безнаказанно пользоваться причитающимися кредитору денежными средствами. Никакой сущностной разницы между договорными и внедоговорными убытками в этом контексте нет. Проценты должны начисляться на любые возмещаемые убытки. С какого момента кредитору причитаются убытки?

Согласно судебной практике, в которой сама возможность начисления процентов на убытки признавалась, проценты годовые исчислялись с момента вступления в силу судебного решения о взыскании убытков (или вступления в силу определения суда о выдаче исполнительного листа по решению, ранее вынесенному третейским судом); получается, что проценты годовые выступают в качестве меры ответственности за задержку в исполнении такого обязательства, подтвержденного судебным решением (п. 57 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. № 7, Постановление Президиума ВАС РФ от 8 июня 2010 г. № 904/10, Определение СКЭС ВС РФ от 12 октября 2017 г. № 309- ЭС17-7211). При этом согласно п. 57 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. № 7 при заключении потерпевшим и причинителем вреда соглашения о возмещении причиненных убытков проценты, установленные ст. 395 ГК РФ, начисляются с первого дня просрочки исполнения условий этого соглашения, если иное не предусмотрено таким соглашением.

По логике высших судов истец, требуя возмещения убытков, может сопроводить свой иск дополнительным требованием о начислении процентов по ст. 395 ГК РФ с момента вступления в силу решения суда (или с момента наступления просрочки в выплате согласованного сторонами размера убытков) и до фактического исполнения решения суда в отношении основного требования (о возможности присуждения процентов «на будущее», до фактического исполнения решения суда о взыскании долга, см. п. 48 Постановления Пленума ВС от 24 марта 2016 г. № 7). Если ответчиком по иску о возмещении убытков являются Российская Федерация или субъект Российской Федерации, то с учетом особенностей исполнения судебных решений о взыскании денег за счет казны, предусмотренных в бюджетном законодательстве, расчет процентов на присужденную судом сумму убытков, согласно позиции ВС РФ, начинается при условии предъявления взыскателем исполнительного листа в соответствующий финансовый орган и по прошествии трехмесячного срока (вопрос № 3 из Обзора судебной практики ВС РФ № 1 (2015), утвержденного Президиумом ВС РФ 4 марта 2015 г.; Определение СКЭС ВС РФ от 6 августа 2015 г. № 308-ЭС15-3667). В принципе, определение в качестве момента начала расчета процентов годовых момента присуждения судом суммы убытков может быть поставлено под сомнение.

В зарубежном праве иногда встречается иное решение: проценты годовые на сумму убытков начисляются с момента правонарушения, повлекшего возникновение таких убытков (ст. 7.4.10 Принципов УНИДРУА). Данный подход вполне возможен, но имеет очевидный недостаток: может получиться так, что проценты начинают начисляться еще до того, как убытки возникли, ведь нередко убытки возникают позже самого нарушения. Альтернативное решение – начислять проценты с момента возникновения убытков – несколько точнее, но и оно не свободно от недостатков: должник платит проценты годовые, т.е. несет ответственность за просрочку в оплате суммы убытков за период, когда он, возможно, и не знает о факте возникновения у кредитора (пострадавшего) какихлибо убытков и (или) их сумме. В связи с этим также возможно и иное, более тонкое решение – начисление процентов годовых с момента, когда должник по обязательству возместить убытки получает от кредитора претензию о покрытии возникших убытков и доказательства их размера, которые разумное и добросовестное лицо на месте должника посчитало бы достаточно убедительными. В этой ситуации уклонение такого лица от возмещения убытков не имеет оправдания, ведь оно уже осознает, что его просрочка в удовлетворении требования кредитора и использование причитающихся кредитору средств необоснованны.

С момента, когда должник должен узнать, что неправомерно пользуется суммой, которая причитается кредитору, он, соответственно, и должен платить проценты по ст. 395 ГК РФ. Такое решение стимулировало бы должников добровольно погашать обоснованные требования кредиторов, а не тянуть расплату до предела, выжидая решения суда. Это решение имеет очевидные преимущества перед тем вариантом, который пока доминирует в судебной практике. В рамках отраженного в практике ВАС РФ и ВС РФ подхода получается, что лицо причиняет убытки, имущественная масса кредитора страдает (например, он несет существенные расходы для устранения последствий нарушения), нарушитель уклоняется от досудебного погашения вполне обоснованных требований и тянет до момента, пока не вступит в силу решение суда, все это время пользуясь деньгами, которые по закону причитаются кредитору. Это абсолютно несправедливо и экономически неоправданно.