Общество выживания и общество потребления. К вопросу о построении шкалы социального комфорта в современном мире | Знания, мысли, новости — radnews.ru


Общество выживания и общество потребления. К вопросу о построении шкалы социального комфорта в современном мире

Статья посвящена анализу основных признаков общества потребления и общества выживания как предельных точек шкалы социальной комфортности.

Ключевые слова: общество потребления, консьюмеризм социальный комфорт, глобализация повседневности, ценностной дрейф, рутинизация.

Изучение социального комфорта представляется актуальным в свете высокой культурной динамики и все более усложняющегося общества. Поиск наиболее комфортного социального существования всегда был основой поиска социального идеала, однако следует заключить, что большинство предложенных социальной философией моделей идеального государства и общества либо оказались нереализуемыми социальными утопиями, либо не принесли ожидаемого результата.

Можно сказать, что идея «идеального общества» стала «философским камнем» или «вечным двигателем» социальной философии — желанным, но неосуществимым проектом, который и рассматривать всерьез никто из ученых не собирается. Но, тем не менее, добиться более адекватного понимания происходящих в современном обществе процессов и выработать модель более комфортной социальной жизни остается важной и актуальной задачей для общественных наук. Большинство моделей и категорий, создаваемых в русле социальной философии, служат, прежде всего, аналоговыми конструктами, способствующими построению логического, а порой и визуального образа протекающих в обществе процессов.

Образов, из которых конструируется социальная реальность, метамодель, которую сверяют с социальной действительностью посредством эмпирических исследований. Социальный комфорт в современном мире представляет собой сложную, но вместе с тем вполне подлежащую замерам категорию. Тому есть несколько причин. Во-первых, общественные и гуманитарные науки выработали достаточно развитый инструментарий замеров параметров социального самочувствия, социального здоровья, а также качества жизни.

Эти показатели, получив соответствующую трактовку, могут дать представление о социальном комфорте даже современного сложного общества. Во-вторых, процессы глобализации положили конец полностью автономным и замкнутым социумам, преодолев культурную и аксиологическую автаркию, что дает основание выявлять общие элементы в структуре социального комфорта большинства известных обществ.

Изучение социального комфорта в современном обществе требует осмысления логики его возможного измерения. Основной проблемой в данном случае будет построение адекватной шкалы измерения, поиск достаточно четких индикаторов замера. В данной статье мы обратимся не столько к разметке шкалы измерения, сколько к самому вопросу ее существования. Для создания шкалы измерения, хотя бы аналогового вида, необходимо, прежде всего, наличие предельных точек, определяющих границы замеряемого явления, либо явлений, максимально к этим точками приближенным.

Говоря о социальном комфорте, в современном обществе такими точками можно признать устойчивые состояния социумов, которые мы будем обозначать как «общество выживания» и «общество потребления» — состояний, имеющих четкие проявления в социальной реальности современного мира и вместе с тем представляющих собой не более чем удачные метафоры, обладающие, однако, высоким объяснительным потенциалом.

Современная социальная наука достаточно хорошо разработала концептуальные черты общества потребления и общества выживания. Говоря о первом, надо сказать, прежде всего, об одноименном фундаментальном труде Ж. Бодрийяра [2], в котором тот ставит под сомнение однозначно позитивную оценку экономического роста. По мнению ученого, понятие пользы сменяется понятием функциональности, а производство превращается из средства в цель.

Выделяются четкие признаки общества потребления, связанные с увеличением доли потребления, как товаров, так и услуг, в жизни общества. За сорок с лишним лет после выхода данного труда общество потребления обрело законченную форму и обнаружило в себе ряд кризисных моментов, хотя существуют как аргументы в пользу, так и против перспектив данного общества. Доводы сторонников потребительской культуры базируются на идее прогресса и мотивации к развитию, которую обеспечивает непрерывный рост потребления. Стабильность социальных институтов и динамичное техническое развитие западного общества выступает не только основанием для оправдания растущего потребления, но и аргументом в пользу естественности и истинности такого пути развития, в данном контексте — для всего человечества.

У противников общества потребления аргументов значительно больше. Прежде всего, в их основе лежит понимание бесперспективности экспоненциального роста потребления при естественном пределе доступных ресурсов, что, несомненно, ведет к коллапсу всей системы. Кроме того, противники потребительской культуры обращают внимание на кризисные факторы современного западного общества. Таким фактором, например, является демографический кризис. Общество потребления пополняется в основном за счет мигрантов, поскольку культура потребления значительно снижает ценность института семьи и продолжения рода. Вместе с индивидуализмом культура потребления превращает потенциальных новых членов общества (производителей) в потенциальных конкурентов в потреблении. Большое внимание уделяется также снижению моральных качеств и уровня культурных запросов в обществе потребления.

Однако если оставить в стороне аргументы за и против, остается ясным понимание, что общество потребления не может распространиться на всю территорию Земли и способно существовать и развиваться ограниченное время и на ограниченном пространстве. Общество потребления интересует нас в качестве практики приближения к предельной точке социального комфорта. Рассмотрим его с точки зрения признаков социального комфорта. Прежде всего, общество потребления создает ситуацию стремления к максимальному удовлетворению потребностей социума. Рыночные механизмы спроса и предложения обеспечивают внимание к любой возникающей потребности и предложение по ее удовлетворению. Более того, естественным для общества потребления стало продуцирование искусственных потребностей, поскольку естественный набор потребностей не обеспечивает ни постоянный рост потребления, ни возможностей для развития бизнеса по их удовлетворению. Таким образом, общество потребления стремительно создает спектр потребностей, которые затем удовлетворяет.

Особенность данного процесса в том, что он происходит по принципам индустриального производства, «фабрики образов». Отсюда стремление к стандартизации, взаимозаменяемости и низкой себестоимости большинства производимых потребностей, в результате чего набор потребностей индивида и социума становится шаблонным и чаще всего предлагается в виде готового «пакета» вместе с убеждением в неразрывной связи потребностей, входящих в данный «пакет». Можно говорить о тенденции взятого из маркетинга приема продавать потребности и то, что их удовлетворяет, не по отдельности, а группой, часть составляющей которой является искусственным дополнением, к выгоде продавца, но не покупателя.

Так, например, высокий социальный статус имплицирует не только потребности в качественных товарах потребления, но и связанные с ними в «пакет» потребности соответствия социальному паттерну, моде, стилю, удовлетворение которых требует значительной доли расходов, зачастую больших, чем возможности индивида, что обеспечивается кредитом. Помимо прямых кредитов, потребитель оплачивает стоимость кредитов производителей и реализаторов. Согласно исследованиям, проведенным сотрудниками системы банков JAK (Швеция), в Германии к 1993 г. средняя «процентная» составляющая от общей стоимости на товары и услуги достигала 50%. В 2000 г. 80% населения, покупая товары, в конечном счете более 50% суммы уплачивали за «процентную» составляющую, для 10% эта нагрузка составила чуть меньше 50%, и только для оставшихся 10% дополнительные накрутки были менее 30% от конечной стоимости покупки [5]. Такое упрощение системы потребностей не может не сказаться на низком уровне реализации способностей индивида. Конечно, современное западное общество стремится включить в культуру потребления всех своих членов. По точному замечанию З. Баумана, способ, которым сегодняшнее общество «формирует» своих членов, диктует в первую очередь обязанность играть роль потребителей [1].

С одной стороны, западное общество — это общество «множества вершин» и реализовать свои способности можно большим количеством вариантов, однако жесткая привязка к рыночным параметрам эффективности и нарастающая гонка потребления не позволяют удерживать высокий уровень реализации способностей, подчиняя жизнь «идолу» бесконечного прогресса. Только на самом верху или в самом низу потребительской гонки остается место для развития способностей, посередине все ресурсы поглощает сама гонка. Давление нереализуемых способностей в обществе потребления выливается не только в увеличение стрессовых ситуаций, но и в целый спектр не слишком рациональных поступков и хобби, включающих все варианты коллекционирования и экстремальных видов спорта.

Возникает осознание того, что обществу не хватает чувства риска. Греческий философ Х. Ливрага выдвинул идею возрождения «философии риска». Он отмечает: «Иначе говоря, индивидуальные стремления к комфорту, суммируясь, образуют общество комфорта, сложный механизм, который начинает давить на всех. В таком обществе уже не средства используются для удобства человека, а наоборот, человек становится заложником этих средств. С каждым днем их становится все больше, они все сильнее давят на личность, подчиняя себе психологию масс» [4]. Что касается уровня реализации возможностей, то общество потребления, безусловно, характеризуется массой возможностей. Однако, надо заметить, что данные возможности, во-первых, концентрируются в особых специфических сферах, подлежащих логике рынка, во-вторых, их реализация упирается в массу барьеров, прежде всего финансового характера. Как отмечает В.И. Ильин, несмотря на то, что каждый член общества потребления хочет быть потребителем, далеко не каждый имеет такую возможность, тем самым существуя и в обществе потребления, и вне него [3].

Более того — повышение уровня потребления на определенной территории возможно только за счет относительно низкого его уровня на другой территории. Таким образом, существование общества потребления обусловлено существованием общества выживания. Но, тем не менее, общество потребления имеет максимальный уровень социального комфорта или, во всяком случае, устойчивый образ этого комфорта, прежде за счет высокой динамики создания и удовлетворения потребностей в связанном «пакетном» виде, а также мощной системе продуцирования образов «удовлетворения» в массовом сознании. С точки зрения адаптационной теории, члены общества потребления максимально адаптированы к окружающей среде, прежде всего, благодаря созданной системе их изолирования в специально конструированном социальном пространстве. Несмотря на высокую информатизацию и глобализацию современного общества потребления, его реальное взаимодействие с обществом иного типа крайне ограничено и информация получается в виде готового к потреблению продукта.

Другой стороной обозначаемой шкалы является общество выживания. Под этим понятием мы в данной работе говорим, прежде всего, об обществе, в котором удовлетворяются только базовые, витальные потребности. В таком обществе способности, не повышающие вероятность выживания, не находят применения, а уровень возможностей ограничен скудностью имеющихся ресурсов. Однако в качестве низшей точки шкалы социальной комфортности такие общества стали выступать относительно недавно. Исторически ряд аскетических культур (таких как австралийские аборигены) существовали на грани выживания достаточно долгое время, не испытывая очевидного дискомфорта. Однако именно появление общества комфорта, с его «фабрикой образов», продуцирующей потребности и образы их удовлетворения, и глобализации, транслирующей данные образы далеко за пределы общества комфорта, привели к деформации структуры иерархии потребностей и сетки возможностей социумов, близких к обществам выживания. Тем не менее важно отметить, что наибольшее неудобство все-таки ощутили общества не те, которые балансировали на грани выживания, а те, кто был к этому близок, но обществом выживания не являлся.

Дело в том, что иерархия потребностей общества выживания просто не могла быть подвергнута деформации без коллапса данного социума, а на осознание более широкого диапазона возможностей просто не хватало ресурсов. Также данные общества никак не могли быть включены глобализационными процессами в орбиту общества комфорта, не способные стать столь необходимой для общества потребления производящей силой. В то время как общества, близкие к уровню выживания в результате развития информационно-коммуникационных технологий, экономической, политической и культурной глобализаций стали включать в свои социальные идеалы образы, потребности и ценности, реализовать которые в условиях сложившейся ситуации они не только не могли без саморазрушительных действий (например, изымая для удовлетворения привнесенных потребностей средства, необходимые для выживания социума), но зачастую — не могли в принципе.

Попав в поле общественного сознания, образы потребностей и объектов, их удовлетворяющих, первое время рассматривались как чуждые и вызывали только естественное любопытство, однако в результате воздействия массовой культуры образ рутинизировался, опривычивался и становился такой же неотъемлемой частью повседневной жизни, как и выработанные эмпирическим путем потребности социума и индивида. Контраст между новой, деформированной иерархией потребностей и социальной действительностью вызвал состояние, позволяющее говорить о высоком социальном дискомфорте данных обществ.

Более того, необходимость удовлетворять привнесенные потребности оттянуло часть ресурсов социума, в результате чего часть социумов, находившихся ранее далеко от грани выживания, опустились практически на данную грань. Новая повседневность отличается не в плане социальной действительности, а в плане социального идеала — представления о должной социальной реальности. Растущий диссонанс и порождает социальный дискомфорт. Это отлично видно на примере «арабской весны», когда критической точки достигла инсталляция образов «хорошей» жизни в сознание данных социумов. Люди не думали, что живут плохо, пока им не объяснили, что то, как они живут — плохо, а хорошо — это по-другому. Причем это никак не связано с реальным положением вещей в указанных социумах.

Мы не ставим себе задачу определить причину указанных событий, только указываем на один из важных факторов — рост социального дискомфорта. С точки зрения адаптационной теории уровень социальной адаптации таких обществ крайне низок, так как развиваемые способности и реализуемые потребности не адекватны той социальной действительности, в которой находятся члены социума. Таким образом, современные общества выживания — порождение того же процесса трансформации структуры потребления в глобальном мире, что и общество комфорта. Это позволяет нам говорить о единой шкале социальной комфортности в современном социуме. Указанные предельные точки, разумеется, являются наиболее удобными для наблюдения, но основные процессы изменения социального комфорта находятся в социумах «второго эшелона», т. е. находящихся близко к границам шкалы социальной комфортности, но не в предельных ее значениях.

Данные общества не ощущают на себе все негативные последствия недостатка или переизбытка социального комфорта, и как следствие имеют динамические характеристики социального комфорта в зависимости от внутреннего развития и внешних факторов. В отличие от них общество выживания и общество потребления практически не имеют возможности изменить свое положение относительно этой шкалы, удерживаемые давлением процесса эскалации уровня потребления, а также теми же обществами «второго эшелона», напирающими на общество комфорта и отталкивающими общество выживания. В то же время нельзя сказать, что отдельные индивиды или группы не могут изменить свое положение относительно указанной шкалы. Концентрация особо ценных способностей позволяет отдельным представителям общества выживания вырваться за его пределы и проникнуть в пространство общества потребления через специально созданные социальные лифты, создающие иллюзию проницаемости оболочки вокруг ядра общества потребления — золотого миллиарда. В то же время отдельные представители общества комфорта идут на добровольное снижение его уровня, в поисках преодоления кризисных моментов потребительской культуры. Важно отметить, что наиболее эти практики распространены у наиболее обеспеченных страт общества комфорта, которых не вынуждают подстегивать потребление законы и паттерны их социального уровня.

Достигнув вершины благосостояния, они могут позволить себе отказаться от гонки потребления и создать вокруг себя зону «естественного» уровня комфорта, не деформированного прогрессирующим потреблением. Интересно, что и среди среднего класса распространены практики добровольного снижения уровня социального комфорта, такие как, например, дауншифтинг. Таким образом, нарастание кризисных моментов в обществе потребления усиливает фактор антиконсьюмеризма в общественной жизни общества комфорта и в целом усиливает социальную активность в обществах выживания. Подводя итог, можно заключить, что определение комфортности социума в современном мире возможно с учетом глобальных процессов кризиса двух предельных точек обозначенной шкалы — общества потребления и общества выживания, хотя большинство рассматриваемых социумов находятся между указанными предельными точками и обнаруживают в себе элементы обоих указанных социумов.

1. Бауман З. Глобализация. Последствия для человека и общества. М.: Весь мир, 2004. С. 116.

2. Бодрийяр Ж. Общество потребления. М.: Республика, Культурная Революция. 2006 г. 272 с.

3. Ильин В.И. Общество потребления: теоретическая модель и российская реальность // Мир России. Т. XIV. № 2.

4. Ливрага Х.А. Общество комфорта и философия риска. Лекция. Мадрид. 1977 г. 12 марта.

5. Яшин Н. Процентное кредитование — мировая война? // Вторжение. М., 2000. № 3.

З.М. Хачецуков


Комментировать


шесть − 6 =

Яндекс.Метрика