Об ответственности преподавателя

Деятельность военного преподавателя любого учебного заведения, помимо упомянутых в предыдущих очерках особенностей, должна еще быть проникнута неослабным чувством ответственности за подготовку обучаемых к возможной войне. Эта сторона работы военного преподавателя требует отдельного разговора.

Прошло более 65 лет после окончания Великой Отечественной войны советского народа 1941 —1945 гг. В составе офицерского корпуса, в том числе среди военных преподавателей, практически не осталось ее непосредственных участников. Будни, жизни частей и подразделений нашей армии за несколько мирных десятилетий привели в какой-то степени к потере остроты восприятия одного из важнейших принципов обучения войск — готовить их к тому, что необходимо на войне. Иногда излишне много внимания уделяется показной стороне занятий; в некоторых случаях они строятся из расчета угодить «вкусам» проверяющего; оборудуются красивые, но не всегда отвечающие названному требованию классы, учебные городки и т. п. Некоторые командиры подразделений и преподаватели военных учебных заведений видят свои задачи только в решении текущих повседневных дел; главное внимание уделяют заботам о получении высоких оценок в своих учебных группах, идут иногда ради этого на снижение требовательности к подчиненным; забывают об ответственности за готовность каждого обучаемого к ведению, настоящих боевых действий.

Война перестала представляться реальностью, направленность занятий на подготовку к ней снизилась. Нужна решительная перестройка психологии преподавателей в сторону повышения ответственности не просто за получение высокой оценки, а за действительную готовность обучаемых к возможной войне.

Интересными и важными выводами по этому вопросу делится участник боевых действий в составе ограниченного контингента наших войск в Афганистане полковник Н. И. Кулагин, награжденный за мужество и отвагу, проявленные при оказании интернациональной помощи, орденом Красного Знамени.

«Работаю сейчас в должности преподавателя огневой подготовки на Высших офицерских курсах «Выстрел», — рассказывает Н. И. Кулагин, — и постоянно думаю о том, чего не хватало нам в первое время в Афганистане, что необходимо воспитывать у солдат и офицеров в мирное время и чему их учить.

В мирных условиях, даже в период ответственных войсковых учений и стрельб жизнь идет по заранее известному плану и распорядку: завтра заканчиваются учения, послезавтра — парковый день,.затем — отдых, выходной. И так месяц за месяцем, все размерено по дням и часам.

В Афганистане на позициях подразделений время проходило не по часам. Распорядок жизни диктовала реальная обстановка. Надо было перестроиться на совершенно новый непривычный ритм жизни, в которой постоянно — каждый час, каждую минуту надо быть готовым к немедленным действиям, Надо было научиться переносить очень высокие физические и особенно психические нагрузки, не поддаваясь слабостям и чувству страха. Надо было научиться спать лишь урывками в течение многих суток, но сохранять ясность мысли и работоспособность; выработать умение предугадывать события по разнообразным, иногда малозаметным признакам; разгадывать намерения противника и противопоставлять ему свои условия, свою волю умелым выбором позиций, маскировкой, хитростью, смелостью действий.

А в мирное время этому учат недостаточно, мало рассказывают о таких условиях, с которыми мы столкнулись. Наверное, надо создавать и в мирное время подобные напряженные условия в подготовке наших солдат, курсантов и офицеров, больше внимания уделять умению действовать при неожиданных обстоятельствах, требующих немедленной ответной реакции, самостоятельности решения, собранности, воли.

Как это может быть сделано в обучении моему предмету — огневой подготовке?» — продолжает полковник Кулагин.

«Большинство наших полевых занятий и стрельб подчинено задаче получения высоких оценок по Курсу стрельб, по заключениям проверяющих начальников. Мы стремимся, чтобы наши обучаемые сдали зачеты и экзамены с оценкой не ниже «хорошо» и т. д. И невольно или намеренно стараемся эту оценку достичь, помогая обучаемым выполнить упражнения, иногда даже подсказкой, послаблением, натаскиванием. Надо снять с преподавателя груз боязни низкой оценки обучаемых, найти и принять другой критерий оценки качества его работы.

Ведь мы, офицеры, безошибочно знаем, как реально обстоят дела друг у друга, кто относится к выполнению своего долга перед обучаемыми (именно перед обучаемыми!) с полной отдачей, вдохновением, самоотверженностью. Мы-то знаем, у кого личные мотивы, погоня за похвалой начальства, за личным благополучием, спокойной жизнью преобладают перед чувством ответственности за подготовку обучаемых по-настоящему к возможной войне!

Значит, надо искать и найти другой подход к оценкам обучаемых, не формально фиксирующим конечный результат по количеству пробоин в мишенях, а оценивающий сущность готовности обучаемых действовать в сложных, неожиданных условиях и умело поражать выжнейшие цели в кратчайший срок.

Преподавателям надо предоставить больше времени на практическое обучение стрельбе без боязни получить низкий процент выполнения упражнений в ходе тренировочных занятий с тем, чтобы для обучаемых можно было создавать сложные и разнообразные условия, неожиданные ситуации, нестандартные варианты, И вот после такого обучения ответственная проверка покажет действительную выучку солдата, курсанта, офицера, их готовности к действиям в боевых условиях.

Назрела необходимость учесть опыт боевых действий локальных войн в Курсах стрельб и вождения, в боевых уставах. В частности, в Курсе стрельб, — предлагает полковник Кулагин, — целесообразно пересмотреть условия некоторых упражнений, включить специальные упражнения для частей и подразделений, дислоцируемых в горной, лесистой местности и других особых условиях; больше внимания уделить обучению поражать цели одиночными выстрелами там, где можно обойтись без стрельбы очередями; особенно выделить вопросы подготовки снайперов — это одно из необходимых направлений в подготовке мотострелковых подразделений».

Это — один из примеров рассуждений Н. И. Кулагина. «Главное же, — продолжает он, —преподаватель ни на минуту не должен забывать о том, что в конечном счете все обучение должно привести к готовности действовать в боевых условиях. Изучая, например, правила стрельбы, излагаемые в Наставлениях, главная задача преподавателя состоит не в том, чтобы обучаемые твердо запомнили их. Надо, чтобы они смогли сознательно применять эт-и правила в различных случаях боевой обстановки, отступая от них и дополняя их при необходимости в конкретных условиях, отличных от табличных, Можно сказать, что правила стрельбы нужно твердо знать для того, чтобы уметь в нужных случаях от них отступать! Это достигается тем, что после изучения определенного раздела правил стрельбы и твердого их усвоения обучаемым даются задачи с некоторыми дополнениями иди отличиями в их условиях так, чтобы они требовали нестандартных творческих решений.

Например, при стрельбе из минометов и артиллерийских систем, орудий БМП и танков для пристрелки цели после получения первого наблюдения по дальности — перелета или недолета — правила стрельбы рекомендуют делать скачок прицелом на ширину первой вилки. Обычно, это правило обучаемые постоянно применяют на занятиях и стрельбах, и оно становится шаблоном. И при этом забывается, что наиболее целесообразно —это также указывается в правилах стрельбы — делать первый скачок прицелом на величину полученного отклонения. Поэтому очень важно учить стреляющих оценивать отклонение разрыва от цели по дальности в метрах или, хотя бы примерно, относительно принятой ширины первой вилки — может быть меньше или больше рекомендуемой правилами. Для такой оценки можно использовать расположение местных предметов, результаты предыдущих стрельб и т. п. На тренировочных занятиях по пристрелке надо давать вводные о наблюдении первого разрыва по дальности с добавлением конкретных данных на местности (известных расстояний между столбами телеграфных линий, воронками от разрывов, окопами, постройками); развивать у обучаемых зрительную память, помогающую использовать для оценки отклонений снарядов от цели предыдущие результаты. Таким образом, надо стремиться заставлять обучаемых действовать применительно к данным условиям, а не по общим правилам.

Можно добавить к приведенным примерам и типичный случай по правилам стрельбы из ручных противотанковых гранатометов. Зимой для стрельбы из них надо устанавливать барабанчик шкалы температурных поправок на деление «минус». Преподаватель дает обучаемым вводную о том, что гранатометчикам после длительного марша в БМП зимой поставлена задача поразить обнаруженные бронетранспортеры противника. По команде командира они спешились и открыли огонь по цели. Какую установку шкалы температурных поправок надо иметь? Формально, по правилам стрельбы — «минус». Но это в данном случае будет ошибкой. Заряды выстрелов гранатометов долгое время находились в теплом помещении десантного отделения и после выхода гранатометчиков из БМП еще не успели остыть. Установка барабанчика шкалы боковых поправок должна быть «плюс», иначе будут промахи. И только при продолжительном нахождении на морозе, когда заряды обретут температуру окружающего воздуха, надо переставить барабанчик на установку «минус». Так надо понимать сущность правил стрельбы. Подобные примеры должны приводиться и по другим разделам правил стрельбы так, чтобы обучаемые находили правильные решения для данных конкретных условий.

О поучительных нешаблонных действиях в применении правил стрельбы из противопехотных гранатометов рассказал, по опыту боевых действий в Афганистане, старший лейтенант С. А. Фатеев. Его взводу пришлось выполнять задачу по поражению группы душманов, укрывшейся в небольшом дворике за глинобитным дувалом. Огнем из пулеметов они прикрывали подступы к своим позициям. Глинобитную стену гранаты не пробивали; при навесной стрельбе из гранатометов вероятность попадания внутрь дворика была мала. Выполнить задачу в кратчайший срок с наименьшим расходом гранат удалось так. Огонь из гранатометов стали вести, наводя в кроны деревьев во дворе. Гранаты срабатывали при встрече с ветвями и их осколочное действие оказалось очень эффективным, как при стрельбе дистанционными снарядами. Пулеметы душманов были быстро и надежно подавлены. Такую «хитрость» по использованию гранатометов в аналогичных условиях стали применять и другие подразделения.

Так можно объяснять пути творческого применения правил стрельбы в различных конкретных условиях.

Материальную часть вооружения надо изучать и знать не только для того, чтобы на экзамене получить высокую оценку, а для того, чтобы в боевых условиях полнее использовать все боевые возможности оружия, чтобы суметь устранить в кратчайшее время возникшую задержку при стрельбе. Что можно делать для этого? Во-первых, при изучении назначения, тактико-технических характеристик и боевых свойств оружия следует не просто их перечислять, а увязывать с тактическими нормативами по действию подразделений наших войск и вероятного противника. Например, дальности максимальная, действительного огня, прямого выстрела из каждого вида оружия показываются на тактической схеме боевого порядка наших подразделений, объясняются возможности оружия по поражению целей на максимальные дальности с указанием среднего расхода боеприпасов по наиболее характерным целям; показывается, с каких дальностей можно достаточно надежно рассчитывать на поражение типичных целей противника с первого выстрела; каковы возможности оружия по прикрытию промежутков между своими подразделениями и т. д.

Во-вторых, при изучении материальной части вооружения упор делается не на заучивание названий частей и механизмов, а на понимание их действия и взаимодействия, особенно — на вопросы подготовки к стрельбе. Интересными и полезными при изучении оружия являются беседы о возможных последствиях типичных ошибок при сборке оружия, анализ результатов нарушения порядка заряжания и т. п. — особенно по реально имевшимся случаям,

В-третьих, на некоторых тренировочных занятиях создаются искусственно задержки в работе механизма у оружия; даются вводные, например, при стрельбе из ручных противотанковых гранатометов, что разбит оптический прицел и т. д. И еще много подобных приемов, которые закрепляют навыки обращения с оружием, приучают обучаемых использовать все его возможности.

И еще одно направление надо учесть при организации занятий по материальной части вооружения. Офицерам, сержантам и солдатам следует не только иметь представление об оружии противника, но и знать приемы стрельбы из него. Поэтому в программы обучения целесообразно включить изучение вооружения вероятного противника с практической работой на имеющихся образцах иностранного оружия.

Приемы стрельбы и действия при вооружении надо изучать так, чтобы навыки были доведены до автоматизма не для красивой сдачи проверки, а для того, чтобы в бою упредить противника в открытии огни, поразить его первым, остаться самому живым и выполнить боевую задачу.

Так, хорошей проверкой твердости усвоенных навыков является создание на занятиях имитации ответного огня противника (это делается с помощью взрывпакетов, дымовых шашек, имитационных патронов, устанавливаемых заранее вблизи места занятия), а также строгой проверкой выполнения нормативов по приемам стрельбы в трудных полевых условиях — в дождь, снегопад и т. д., в средствах защиты (в противогазах, бронежилетах). При подготовке личного состава следует предусматривать более широкий профиль обучения.

Так, например, в мотострелковых подразделениях автоматчики должны овладеть приемами стрельбы из пулеметов и всех видов ручных гранатометов; офицеры — уметь заряжать и вести огонь из всех видов оружия своего подразделения, в том числе, обязательно из крупнокалиберных пулеметов БТР, зенитных средств, ПТУР. Можно сказать, что от каждого воина сейчас требуется овладение приемами стрельбы «по смежным специальностям» своего подразделения, а офицерам — еще шире. И особенно следует повысить внимание к обучению приемам метания боевых ручных гранат. Надо, чтобы солдаты, сержанты и офицеры твердо знали устройство и боевые возможности всех видов ручных гранат, владели навыками их метания в различных условиях, не боялись их применять. Упражнения в метании боевых ручных гранат надо считать обязательными в обучении всех категорий военнослужащих».

Такие выводы делает полковник Кулагин по совершенствованию огневой подготовки офицеров, сержантов и солдат и повышению ответственности руководителя занятий в решении этих задач. Такая ответственность формируется при высокой сознательности и требовательности преподавателя к себе, к выполнению своего долга офицера-воспитателя.Так же, как и в приведенных примерах по огневой подготовке, надо строить обучение и по всем другим предметам с направленностью на высокую боевую готовность.

Изучение тактики, боевых уставов, применения родов войск должно быть направлено не на заучивание, уставных формулировок, а на умение творчески их применять. Уставы и Наставления дают нормативы и указания о наиболее рациональных решениях в типичной, так сказать, среднестатистической обстановке. Их необходимо твердо знать, но также твердо следует понимать, что все наши уставы требуют от командиров всех степеней в конкретных условиях боевой обстановки принимать не стандартные, а именно соответствующие обстановке решения, смело отходя от уставных нормативов. Сколько примеров тому дали Великая Отечественная война и опыт боевых действий в Афганистане! Поэтому решаемые по тактике задачи, летучки, вводные должны учить нешаблонным действиям, применению военной хитрости; обучаемых надо поощрять оценками за обоснованные нестандартные решения, а не подгонять всех под принятое кафедральное.

Для такой направленности обучения надо научиться нестандартно мыслить, в первую очередь, самим преподавателям. Начальники кафедр должны направлять работу коллектива по творческому руслу, не навязывать «волевых» решений в методике, поощрять широкое свободное обсуждение важнейших вопросов организации и проведения занятий. В руководстве кафедрами, в свою очередь, учебный отдел и командование военно-учебного заведения также должны поддерживать творческое начало, поиски нового в методике проведения занятий. Как видим, ответственность за высокую готовность обучаемых начинается с ответственности командования за подготовку преподавательского состава с общей задачей достижения в конечном итоге от обучаемых умения творчески мыслить, применять уставные положения недогматически, сообразуясь в каждом случае с конкретными условиями обстановки. Это настоящее знание и понимание уставов, необходимое для успешного управления подразделениями и частями в бою. Учить этому нелегко, но необходимо.

В умении подчинить всю организацию занятий постоянно действующему требованию — учить тому, что необходимо на войне — проявляется ответственность и руководства военным учебным заведением, и каждого преподавателя в отдельности перед обучаемыми, само собою, перед Советской Родиной. Можно в заключение привести слова из доклада М. С. Горбачева на январском (1987 г.) Пленуме ЦК КПСС, с которыми он обратился к коммунистам Вооруженных Сил: «…действовать с величайшей ответственностью, поднимать и совершенствовать мастерство, боевую готовность всех видов и родов войск».

Эти слова надо принять как прямое обращение и ко всем военным преподавателям; нести полную ответственность за подготовку обучаемых к возможной войне и есть первейшая обязанность каждого преподавателя.