Основные направления и методы легитимизации революционеров в публичном пространстве Российской империи конца XIX – начала ХХ в. | Знания, мысли, новости — radnews.ru


Основные направления и методы легитимизации революционеров в публичном пространстве Российской империи конца XIX – начала ХХ в.

История

История

Как следствие выхода на политическую арену пореформенной Российской империи негосударственных акторов в лице нелегальных, а впоследствии и законных политических движений и партий, с их стороны возникла потребность в создании и использовании различных инструментов для воздействия на большое количество лично незнакомых людей: своих сторонников, противников и «зрителей политического театра» – большинства населения. На пути к первой большой цели – приходу к власти – революционерам требовалось пройти целый ряд промежуточных этапов для получения необходимого «веса» как политических сил, способных конкурировать с государственной властью в лице императора и его подчиненных, в рамках стихийно формировавшегося публичного политического пространства империи.

Получение сопоставимого «веса» базировалось на работе по двум взаимосвязанным направлениям: I. Создание и укрепление иерархической организации (партии) – потенциального «теневого» правительства; II. Завоевание легитимности в глазах населения. «Смена» немноголюдных народнических кружков 1870-х – первой половины 1890-х гг. ориентированными на массовость нелегальными революционными партиями социалистической или национальной

окраски достаточно хорошо изучена. Наибольший интерес представляет деятельность революционеров по второму направлению, т. к. здесь они выходили за пределы своего круга в «большое общество» (чего в общем не удалось сделать народникам 1870–1880-х гг.) и сталкивались напрямую с официальной властью в публичном политическом пространстве. Рассмотрим данное направление подробнее. Одним из основных методов воздействия революционеров на (потенциальных) сторонников и противников стало навязывание и использование в политической борьбе стереотипов, ассоциативных связей, связок «причина-следствие» и схожих инструментов, воздействующих на групповую идентичность, представления о реальности, возможном и должном поведении.

Выбор промышленных рабочих как потенциально «своей» социальной базы для революционеров-социалистов был не мгновенным и во многом обусловленным не только теоретическими, но и прагматическими причинами – как показал длительный опыт, революционерам гораздо легче было найти поддержку среди рабочих, чем среди наиболее многочисленной социальной группы империи – крестьянства. Явно недостаточный отклик на революционную пропаганду и низкая склонность к отстаиванию политических лозунгов со стороны крестьянства наблюдались не только в рамках «хождения в народ» в середине 1870-х гг., но и позднее, в первые годы ХХ в.3 Для утверждения в качестве альтернативы господствующей системе власти основными составляющими работы революционеров в публичном политическом пространстве были выбраны следующие.

1. Ослабление действующей власти путем представления ее неспособной к решению существующих проблем: а) создание негативного имиджа власти среди максимально большой части населения империи, главным образом в «своей» базовой социальной группе, и б) в конечном варианте представление официальной власти врагом народа.

2. Формирование неразрывной связи между ожиданиями «своих» социальных групп (в перспективе – большинства населения) с собственными политическими целями, представляя революционеров единственной силой, способной решить накопившиеся социальные проблемы.

1. Ослабление действующей власти. Отличительная черта революционеров и оппозиционеров – постановка проблемы модернизации таким образом, что по умолчанию они сами ассоциировались с прогрессивными силами, которые знают, что и как нужно делать, и могут изменить страну к лучшему, чтобы достичь всеобщего блага, в первую очередь справедливости. Официальной власти де-факто «предлагалось» встать на сторону, прямо противоположную революционерам, отстаивая неизменность, в лучшем случае медленные и/ или небольшие перемены. Базовым в картине мира революционеров начиная с 1860-х гг. стало утверждение о том, что действующий политический строй не может и не хочет решить проблемы подданных4 . В начале ХХ в., особенно в период 1905–1907 гг., развитием этого утверждения стала «мощная PR-кампания дискредитации императора и всей управленческой элиты государства с целью формирования антимонархического сознания».

Преимущество инициативы в сфере борьбы за умы (сознательные позиции и бессознательные установки и стереотипы) было в руках революционеров и оппозиционеров, хотя и ограничивалось наиболее модернизированными группами населения (жители крупных городов, преимущественно рабочие и занимающиеся интеллектуальным трудом). Традиционно сильная в широких народных массах России идея справедливости тоже активно использовалась. Очень важную роль сыграли антибюрократические настроения в самых разных слоях населения. Анализ материалов перлюстрации показывает, что негативное отношение к чиновникам местного, губернского и высшего уровней было одной из общих черт образованной и критически настроенной части населения империи. При этом спектр негативных оценок очень широк: от пренебрежения («заела бюрократическая моль») до уверенности в неисправимости бюрократии («на наших глазах происходит полное гниение правительственной власти, совершенный ее распад») и искренней печали из-за качества управления Россией («действия чиновников дискредитировали царскую власть и подорвали ее обаяние среди народа»).

Накал борьбы, видение политических противников как врагов утвердились к середине 1900-х гг. настолько, что даже значительная часть депутатов, избранных в 1 и 2 Государственные Думы, видели существующую власть в качестве врага7 . В чувственно-эмоциональном плане существующие противоречия в российском обществе (в том числе напряжение по линии «наемные рабочие – владельцы промышленных предприятий») воспринимались значительной частью тех же рабочих как несправедливость. Неслучайно поиск и действия ради «правды»/справедливости достаточно длительное время были лейтмотивом поведения как рабочих, так и крестьян. При этом на протяжении периода до 1905 г. массовое движение не было направлено против власти. 2. Формирование неразрывной связи между ожиданиями «своих» социальных групп с политическими целями революционеров. Для того, чтобы использовать наемных рабочих в качестве тарана для разрушения политического строя Российской империи, было необходимо внушить им мысль о возможности и нужности противостояния с властью. Связка экономических в своей основе проблем и постепенно формулируемых на их базе требований (справедливое вознаграждение за труд, улучшение условий работы и предоставление разного рода социальных гарантий) и организованная борьба под политическими лозунгами далеко не сразу стала восприниматься как сама собой разумеющаяся. Активные попытки революционеров «дополнить» экономические требования политическими не всегда были удачны даже в 1905 г., например при подготовке Иваново-Вознесенской общегородской стачки. Неслучайно на рубеже XIX–XX вв. в социалдемократической и рабочей среде было сильны идеи «экономизма», т. е. в узком смысле установки на борьбу исключительно за экономические интересы рабочих. В целом же после провала зубатовской идеи официальная власть не пыталась предпринять какие-либо меры по предотвращению проникновения революционеров в рабочие организации, действуя не на упреждение, а реактивно.

В результате процесс слияния экономических и политических требований и целей в рамках выступлений наиболее активного социального слоя империи – промышленных рабочих – постепенно стал обыденностью. Таким образом, (зачастую неосознанно) протекающий в публичном политическом пространстве процесс самоопределения, самоидентификации приводит к формированию стереотипных ролей коллективных субъектов: революционеры (радикальные модернизаторы политической системы), оппозиционеры (не столь радикальные модернизаторы), реакционеры (антимодернизаторы). В пользу этой догадки говорит и более позднее формирование правых партий, чем левых различной степени радикальности. Одним из главных итогов революционного движения и оппозиционной активности условного периода 1900–1916 гг. было утверждение в широких слоях российского общества ряда стереотипов и ассоциативных связок, объективно ослаблявших политическую систему Российской империи и создавших представление о допустимости радикальных изменений как способе достижения блага.

Опилкин Алексей Сергеевич, к. и. н. (Российский институт стратегических исследований)


Комментировать


× восемь = 64

Яндекс.Метрика