На могиле боевого товарища

Боевое крещение. Начало апреля 1995 года. Было это недалеко от станицы Червленная. «Урал», старшим которого я был назначен, входил в состав колонны, которая осуществляла подвоз боеприпасов на артиллерийскую батарею. Как всегда это бывает некстати, в радиаторе закипела вода. Я принял решение прижаться к обочине и, дожидаясь замыкания колонны, охладить двигатель. С обеих сторон дороги был лес. Странный. Деревья невысокие, но плотно стоящие, листьев нет, и стволы черные. Промелькнула мысль, что можно снимать фильмы ужасов. Двигатель заглох, настроения не добавляло и то, что за поворотом я не видел шедших за моим «Уралом» машин. Хотелось курить. Я открыл дверь, поставил ноги на аккумуляторный отсек, снял шлем и, положив его на колени, потянулся в карман за сигаретами… Через мгновение передо мной «расцвело солнце». Я открыл глаза. Доли секунды мне было достаточно, чтобы понять, что лежу я на спине, крепко обняв автомат, и смотрю в потолок кабины. Мгновенно я вспомнил про «нештатное» солнце.

Я резко распрямился, открыв ногами дверь, и хотел было спрыгнуть на асфальт. Но в последний момент вспомнил,  что водитель без бронежилета и вообще представляет собой прекрасную мишень. Понимая, что ранение водителя приведет к тяжелым последствиям для всего нашего небольшого экипажа, я остался в проеме двери, подняв автомат и определяя цель. Тогда я думал, что глаза мне заливает пот, и это очень мешало. Я крикнул: «Заводи!» и, увидев среди деревьев силуэт человека, открыл огонь на поражение.

Осознавая всю невыгодность своей позиции, я не стал экономить боеприпасы. Сорок пять патронов из первого (пулеметного) и тридцать из второго (автоматного) рожка ушли в сторону цели так быстро, что я не заметил момента их смены. Осознанно я присоединял только третий. Справа взревело — из-за поворота буквально выпрыгнула БМП-2 сопровождения.Экипаж, как я потом узнал, контрактники, прошедшие Афганистан, по положению моего ствола определили направление вероятной угрозы и с ходу с расстояния ста метров открыли огонь из пушки. Уточню, что в кузове «Урала» были артиллерийские снаряды, и экипаж БМП знал, что в случае его подрыва бортовая броня БМП не спасет их. Тем не менее, продолжая движение, БМП бортом закрыла «Урал». Утратив возможность вести огонь, я обернулся. Картина, представшая предо мной, не могла не радовать. Водитель был жив и невредим! БМП, произведя несколько очередей из башенного пулемета, стояла перед нашим автомобилем, изредка взревывая двигателем и отслеживая поворотом башни шевеление в лесу. По обочинам быстро приближались солдаты охранения. В лесу было тихо, и я позволил себе спрыгнуть на землю. Осторожно выглянув из-за кормы БМП, я не увидел ничего, что могло бы насторожить. Подошедшие солдаты развернулись в цепь и под командой своего офицера скрылись в лесу. Кормовой люк БМП открылся, заслоняя мне обзор, и из десантного отделения появился командир нашей разведывательной роты. Он смотрел на мою макушку и, по всей видимости, был чем-то озадачен.

Я поднял валявшийся рядом мой шлем и стал его надевать на голову. И только в этот момент почувствовал, что у меня болит голова и что-то мешает. Я вытер «пот» и посмотрел на руку. Рука была в крови. Я осторожно потрогал голову. Там между волос был осколок. На месте боя, а для меня это был самый настоящий бой, разведчики обнаружили убитого бандита. В подствольном гранатомете уже была заряжена вторая граната… Это было первое ранение и первое боевое крещение… Тогда я еще не служил в разведке.

В засаде

Ловушка для САУ. Чечня. Грозный. Год 1996. Бои в полном разгаре. По данным командования, бандиты захватили самоходную артиллерийскую установку. Один выстрел она сделала прямой наводкой и по позициям нашего батальона. САУ перемещалась между домами, видимо, в поисках удобной позиции или подходящей цели. Батальону была поставлена задача уничтожить ее. Первым обнаружил ее расчет радиолокационной станции. Подтверждение перемещения получали и с датчиков разведывательно-сигнализационной аппаратуры. Полученные данные позволили корректировать огонь приданной минометной батареи и загнать самоходную артиллерийскую установку в промежуток между домами. Чтобы уйти из-под обстрела, ей нужно было преодолеть лишь несколько десятков метров. Но, на несчастье бандитов, эти метры были заранее пристреляны экипажами двух танков. И, как только из-за дома появилась кормовая часть машины, снаряд под башню поставил точку в выполнении этого задания.

Переправа. Во вторую кампанию входили в Чеченскую Республику с севера. Возвращались туда, как домой. Все было до боли знакомо. Путь наш проходил через станицу Ищерская. Мы рассчитывали пройти без боя. Но, как говорится, береженого Бог бережет, поэтому все перемещения рассчитывали заранее и до мелочей. До последнего выстрела. Для такой степени детализации командованию были необходимы данные о противнике и местности. Учитывая ценность предстоящей информации, для ведения разведки был выделен офицерский разведывательный дозор. В его состав, кроме меня, вошли командир группы спецназа, его заместитель, пулеметчик и радиотелеграфист. Благодаря отличной подготовке членов нашей группы, цели быстро идентифицировались, точно определялись их координаты, полученные данные немедленно передавались командованию, и цели поражались артиллерией. Так было с группой боевиков у винного завода. Исключением не явился и опорный пункт боевиков, прикрывавший подступы к мосту через Терек. Выходили затемно и к лесному массиву на берегу вышли в утреннем тумане. Соблюдая все меры предосторожности, прошли около двух километров и к 11.00 вышли на берег. Дальше лес кончался. До предмостной лесополосы было около километра, и подойти к мосту ближе мы могли, только используя растительность на острове. Тщательно исследовав в бинокль берег острова, мы спустились к воде и тихо переправились. Течение было не стремительное и помех не составило. От восточной оконечности острова до моста было совсем рукой подать. Наблюдение не выявило присутствия бандитов. Я колебался. Переправиться и осмотреть подходы к мосту или продолжать наблюдение. И хотя командование не торопило, вечно это «противостояние» длиться не могло. Вопрос разрешился сам собой. В полуденной тишине над рекой раздался звук отводимого затвора, и мне стало ясно, что на том берегу нас ждут. Не видя всех элементов цели, я определил ее как два взводных опорных пункта и передал командованию координаты. И, как только «боги войны» стали работать по целям, все и началось: боевики побежали через мост в сторону Знаменского. Тут настала наша очередь вступить в бой. До моста 300 метров, а по нему, прямо как в тире, бегут мишени в полный рост, боевики, «делающие ноги». Мы открыли огонь по отходящему противнику. Израсходовали почти все боеприпасы, оставив на отход лишь по магазину. Пехота преодолела мост без единого выстрела…

Давид МИНЕСАШВИЛИ