Тенденции развития современной семьи | Знания, мысли, новости — radnews.ru


Тенденции развития современной семьи

Традиционная семья как некая качественная целостность в большинстве стран мира претерпевает достаточно серьезные изменения. В некоторых из этих стран изменения носят настолько существенный характер, что можно говорить даже об исчезновении в них семьи как подлинного социального института.

Дело в том, что подлинный социальный институт может базироваться лишь на принципах иерархичности. Именно на этих принципах и строилась традиционная семья. Мужчина, муж являлся ее главой, а жена и дети были обязаны подчиняться его воле. Такое положение ни в коем случае не содержит элементов тоталитаризма. Дело в том, что все субъекты внутрисемейных отношений правильность своих действий соразмеряли не с широко распространенными в современном мире идеями прав человека, а с религиозными учениями об обязанностях, согласно которым у мужчин, женщин и детей в семье вообще отсутствуют права, в их современном демократическом понимании, то есть в качестве изначально заданного каждому индивиду предсоциального абсолюта.

Сущностной же характеристикой человека как части семьи, государства был конгломерат данных ему обязанностей. С демократической точки зрения положение женщины в традиционной семье характеризовалось полным бесправием, а мужчина якобы узурпировал себе ее законные права, становясь, таким образом, всевластным, неограниченным диктатором.

Для объяснения данного феномена была выдвинута псевдонаучная теория о том, что мужчина по своей биологической природе намного агрессивнее и кровожаднее женщины. Ложность данного утверждения очевидна. Достаточно упомянуть о том, что современные психологические исследования свидетельствуют о, по крайней мере, не меньшей степени агрессивности женского пола по сравнению с мужским.

Причем, если у мужчины агрессия преимущественно инструментальна по своему характеру, то есть служит лишь одним из возможных способов достижения поставленной цели, то у женщины она практически всегда связана с удовлетворением чувства мести, следовательно, носит преимущественно личностную направленность. С общефилософских позиций для опровержения концепции тоталитарного характера традиционной семьи необходимо указать на то, что, во-первых, на самом деле, не только женщина, но и мужчина, вступив в брак, тем самым добровольно лишаются части своей свободы.

В данном случае феноменологическим проявлением несвободы является подчинение. Однако женская несвобода проявляется в достаточно очевидной форме, так как жена находится в подчинении у мужа. Мужчина же теряет не меньшую часть своей свободы, но он находится в подчинении не у жены, а у всей семьи в целом. Вот почему его несвобода в большинстве случаев носила скрытый, замаскированный характер. Данное свойство отнюдь не означает отсутствие реальной подчиненности мужа в семье. Так, например, он был обязан перед Богом и людьми отвечать не только за поведение своих детей, но и жены.

Жена, напротив, в традиционной семье не обязана нести ответственность за поведение мужа. Несомненно, при желании такое положение дел можно назвать тоталитаризмом, но тоталитаризм в этом случае будет носить не земной, а божественный, идеальный, метафизический характер. В чисто же социальном отношении мы имеем дело с ярко выраженным примером авторитарной семьи, в которой власть ее главы – мужа, опиралась на сверхсоциальный авторитет власти и одновременно являлась социальным проявлением власти его авторитета. Во-вторых, ложность концепции тоталитарного характера традиционной семьи и полного бесправия женщины в ней проявляется также и в совершенно бессмысленном употреблении самого понятия «права человека». Последние не носят врожденного асоциального характера.

Напротив, они представляют собой чисто социальный феномен, поскольку в норме, любые права даются человеку конкретным социумом с единственной целью: для наиболее эффективного выполнения им своих обязанностей. В настоящее же время многие мужчины совершенно добровольно отказываются от роли главы семьи, а, соответственно, отказываются выполнять традиционные обязанности, возлагаемые на мужчину, но одновременно и не соглашаются выполнять женские обязанности. Таким образом, социум (а в данном случае – это семья) лишает их всех прав.

В сложившейся ситуации роль главы семьи вынуждена брать на себя женщина – ради детей, ради сохранения семьи, ради общественного мнения. И тогда она сполна пользуется полученной властью: полностью лишив мужчину всех прав, заставляет выполнять его все необходимые работы по дому, в том числе и те, которые традиционно считались чисто женскими. Вот теперь перед нами типично тоталитарная семья, в которой, по меткому народному замечанию, муж находится «под каблуком у жены».

Нельзя не отметить, что многих мужчин подобного рода положение дел устраивает. Конечно, приходится много работать, но это компенсируется так называемым «чувством безответственности»: не нужно отвечать за материальное благосостояние семьи, можно не участвовать в воспитании детей и не следить за их духовным ростом. Ради этого ощущения «свободы» можно стерпеть и некоторые унижения. Итак, мужчина (если его в принципе можно считать таковым) в данной тоталитарной семье по-своему счастлив, жизнь же большинства из женщин оказывается искалеченной противоречием между сущим и должным, между двумя различными типами желаний. Вот как описывает внутреннее состояние женщины, являющейся не по собственному желанию, а в силу сложившихся обстоятельств главой семьи, известный российский психолог Т.А. Флоренская: «Своими ответами на вопросы анкеты она обнаружила основное противоречие в своем отношении к мужу: желание видеть в нем настоящего мужчину и свое подавляющее, доминирующее поведение».

То, что женщина вынуждена жить в состоянии этого неразрешимого противоречия, толкает ее на месть. Она методично убивает в муже последние остатки собственного достоинства и воспитывает в нем рабскую покорность. С другой стороны, очень многие из таких женщин променяли бы свое главенствующее положение на послушание мужу. Большинству из них все же хотелось бы почувствовать себя защищенными сильной мужской спиной, да вот таких спин и «сильных мужских рук» в странах, попавших под влияние западного демократического мировоззрения, с каждым годом становится все меньше и меньше. Конечно, с представителями этой новой формации мужчин можно вполне создавать семью как «равноправный союз», в котором теоретически каждый отвечает за все, происходящее в семье, то есть практически никто ни за что не отвечает.

Данные союзы представляют собой крайне неустойчивые образования: наиболее ярким примером их являются так называемые «гражданские браки». Безусловно, в настоящее время существует и иная, менее распространенная форма семейного тоталитаризма – это диктатура мужчин. Если не рассматривать те случаи, когда в качестве диктатора выступает мужчина, страдающий алкоголизмом, то семьи, где мужчина считается главой семьи, а женщина служит ему и выполняет все его прихоти, а сам он забывает о своих обязанностях и не стремится ни за что отвечать – крайне редки.

Важно подчеркнуть, что оба выделенных нами вида тоталитарной семьи построены на самом худшем типе рабства (а тоталитаризм не может по своей сути быть чем-то иным кроме рабства), при котором объект – в данном случае это семья – лишается своей онтологической целостности. Часть (жена или муж) ставится выше целого. В результате этого целое разрушается, что, в свою очередь, не может не привести и к разрушению части. Противостоять данной негативной тенденции можно лишь путем воспитания представлений о семье не как о биологически вынужденной гендерной форме ограничения человеческих прав, и не как о поле столкновения эгоистических человеческих сущностей, а как о наиболее естественной первичной форме становления и развития человеческого «я».

В заключение отметим, что изменение традиционных семейно-брачных отношений представляет собой важнейший элемент всего исторического процесса. А как отмечал немецкий историософ и культуролог О. Шпенглер: «История обладает двояким священным смыслом. Она космична или политична. Она есть существование или существование сохраняет. Есть два рода судьбы, два рода войны, два рода трагизма: общественные и частные…Есть общественная и частная жизнь, публичное и частное право, общинные и домовые культы. В качестве сословия существование находится в "форме" для одной истории, в качестве рода оно течет как другая история». Вот почему уничтожение традиционной семьи является таким изменением истории народа, которое со временем приведет и к его полному уничтожению.

О.И. Уткевич


Комментировать


× три = 9

Яндекс.Метрика