Естественной основой формирования человеческого потенциала служит демографическое воспроизводство, обеспечивающее непрерывное возобновление поколений людей как физических носителей всех природных, социальных качеств и отношений.

Совокупную величину человеческого потенциала определяют его количественные и качественные характеристики. Первые зависят главным образом от демографической сферы, вторые – прежде всего от социально-экономических условий, формирующих личность.

Проводимые в России в 90-е гг. XX в. политические и социально-экономические преобразования оказали на развитие человеческого потенциала скорее негативное, чем позитивное воздействие. Так, недостаточно продуманная и обоснованная стратегия реформ, состоящая в максимальном расширении рыночных отношений, значительном сужении сферы государственного регулирования, поспешной приватизации (уже к середине 1994 г. примерно 2/3 государственных предприятий перешло в частную собственность), имела следствием спад производства, разрушение системы социальных и трудовых гарантий, снижение качества и доступности образования, неоправданно высокий рост социального расслоения в обществе, маргинализацию части его населения.

Спад производства в середине 90-х годов, резкое сокращение численности работающих в промышленности (особенно в обрабатывающих отраслях) увеличили масштабы высвобождения работников, что при незавершенности и затягивании формирования системы их трудоустройства, переобучения, предоставления льгот и компенсаций не способствовало рациональному использованию трудового потенциала. С другой стороны, наряду с реальной безработицей имела место скрытая безработица, в т.ч. в результате сдерживания процесса высвобождения, которая привела к потере у значительной части занятых профессиональных качеств. Активно развивались процессы и структурной безработицы. Многие специальности оказались невостребованными рынком труда. Значительная часть населения, в т.ч. высококвалифицированные работники предприятий ВПК, были временно исключены из привычного трудового процесса. Последующее трудоустройство для многих из них часто сопровождалось изменением профессии и, как правило, понижением статуса, либо продолжением работы по специальности, но уже за пределами страны.

Это, безусловно, отрицательно отразилось на интеллектуальном потенциале нации, т.к. для России был характерен неравноценный обмен кадрами, основная масса мигрантов прибывала в Россию из стран нового зарубежья, а из стран старого – в основном из слаборазвитых. Стало нормой переориентация с высококвалифицированного труда в промышленности и других отраслях на торгово-посредническую деятельность. Произошло падение престижа труда на производстве, а также в бюджетной сфере. В период реформ претерпела существенные изменения мотивация труда в целом (на это, в первую очередь, повлияли социальное расслоение и разница в уровне жизни нанимателей и наемных работников), для многих прагматический настрой потеснил содержательность трудового процесса, общественную значимость труда. Годы российских реформ особенно негативно отразились на сельском хозяйстве и сельских жителях.

Низкий уровень заработной платы на сельскохозяйственных работах не создавал среди местного населения заинтересованности работать в фермерских и коллективных хозяйствах, активно включаться в индивидуально-трудовую деятельность, развивать сферы мелкого и среднего бизнеса. Сформировалась негласная, хотя и вполне определенная норма социального поведения, доминирующими чертами которой были полное безразличие, социальная апатия, снижение уровня потребностей, особенно потребностей в саморазвитии, инициативности и предприимчивости, повышенная склонность к алкоголю и наркомании. Резко возросли масштабы неформальной занятости, которая характерна в т.ч. и для молодежи.

Втянутости значительной части трудоспособного населения (в качестве непосредственных исполнителей, клиентов, потребителей, партнеров) через неформальную экономику в теневые отношения способствовали насаждение идеологий стяжательства, оправдание незаконных способов обогащения. Государство отстранилось от участия в формировании общественного сознания, не попыталось усилить общественный контроль со стороны населения с целью изменить, в частности, общественное отношение к теневой экономике. Сложилась значительная диспропорция в оплате работников на региональных рынках труда, между федеральными округами, внутри одного округа, а также чрезмерно высокая межотраслевая дифференциация в оплате труда, обусловленная, прежде всего, степенью монополизации отрасли. Возрос «перекос» в сторону отрасли «кредитование, финансы, страхование» по сравнению с такими жизненно важными отраслями, как сельское хозяйство и сфера услуг. Государство по существу освободилось от своей основной социальной функции – ответственности за состояние общества.

Были резко сокращены государственные расходы, в том числе на финансирование социальной сферы. Фактически произошел развал системы здравоохранения, санитарного надзора, утрата в значительной степени школы как образовательного звена, разрушение системы профотбора и адаптации молодежи к рынку труда.

Деградация социальной сферы в 90-х гг. привела к снижению уровня и качества жизни населения, ухудшению его образования, здравоохранения, росту смертности, духовному опустошению нации и в целом – ухудшению качества населения.

Период реформ отличается также снижением количественных характеристик человеческого потенциала, показателем которых наиболее наглядно выступают, прежде всего, негативные демографические тенденции: высокая смертность населения (особенно мужчин в трудоспособном возрасте), сокращение рождаемости, постарение населения. В условиях формирования экономики нового типа человеческий потенциал должен не только сохраняться, но и приумножаться. Важное значение в этом плане имели национальные проекты в социальной сфере, принятые в начале XXI в.

Бараненкова Таисия Алексеевна