Эволюция российской внешней политики в 2000-2013 гг. | Знания, мысли, новости — radnews.ru


Эволюция российской внешней политики в 2000-2013 гг.

История подсказывает те основания, на которых мы должны возрождать Россию

Главным организующим принципом внешней политики РФ в начале XXI века стала доктрина «многополярного мира», отражавшая стремление Москвы компенсировать слабость экономических и военных позиций России и создать систему международно-правовых и политических ограничителей для доминирования США на международной арене. Изначально политика «многополярности» не носила жестко антизападного характера и не ставила целью слом «либерального миропорядка». Москва расширяла контакты с западными институтами, стремилась в них вступить и играть там ведущую роль: Россия председательствовала в «восьмерке» в 2006 г., вступила в ВТО в 2012 г., начала переговоры о вступлении в ОЭСР, пошла на создание Совета Россия — НАТО и участвовала в саммитах альянса. В 2000–2004 гг. предпринимаются попытки добиться максимального политического, экономического и даже военного сближения с Западом.

Россия претендует на статус ключевого союзника Запада в борьбе с международным терроризмом (этот курс обозначен в выступлении президента В. Путина в Бундестаге ФРГ в Берлине 25 сентября 2001 г.46 и поддержкой действий США в Афганистане после терактов 11 сентября 2001 г.). Целью такой политики было восстановление позиций РФ как глобальной державы «верхнего эшелона» через встраивание в западную систему. Этим объясняется спокойное отношение РФ ко второй волне расширения НАТО и ЕС. Заявляя, что расширение НАТО не улучшает безопасность ни новых, ни старых членов альянса, Москва признавала право государств на самостоятельный выбор военно-политических союзов47; Россия позитивно воспринимала расширение Европейского союза, противопоставляя «хорошее» расширение ЕС «плохому» расширению НАТО.

Такая позиция отражала планы формирования привилегированного партнерства России с ЕС с учетом реалий взаимной торговли (почти 50% российского торгового оборота, более 70% иностранных инвестиций в РФ), культурных и гуманитарных связей. Москва выступает с инициативой о переходе к безвизовому режиму с ЕС, развивает энергодиалог и разрабатывает концепцию Общего европейского экономического пространства48. В 2005–2008 гг. Россия начинает дистанцироваться от Запада и выстраивает линию на противодействие продвижению западных военно-политических структур к границам РФ. Цель остается прежней — повышение статуса России в международной иерархии, но теперь она реализуется не через «встраивание в западную систему, а через противопоставление ей»49. Эти изменения стали результатом осмысления Москвой американской военной интервенции в Ираке, предпринятой в обход СБ ООН, одностороннего выхода США из Договора по ПРО 1972 г. и решения о развертывания системы ПРО в Восточной Европе.

В этот период акцент был сделан на сдерживании односторонних силовых акций США в ключевых регионах мира50, а главным инструментом была «легалистская» линия на приверженность букве международного права, принципам неприменения силы, уважения суверенитета и территориальной целостности, невмешательства во внутренние дела. Москва добивалась от Вашингтона признания обязательности обсуждения с РФ острых международных проблем. В этом состоял главный посыл «мюнхенской речи» президента Путина 10 февраля 2007 г., в которой он предупреждал об опасностях «однополярного мира» и «односторонних силовых действий», но одновременно предлагал вернуться к консультациям Москвы и Вашингтона по острым международным проблемам51. Важным фактором изменений в российской внешней политике стало восприятие Кремлем «цветных революций» в Грузии в 2003 г., на Украине в 2004 г. и в Киргизии в 2005 г. как инспирированных и поддержанных Западом. Москва формулирует установку на максимальное ограничение возможностей Запада влиять на внутреннюю политику и продвигает концепцию «суверенной демократии» как права следовать собственным принципам демократического устройства. Москва ужесточила критику расширения НАТО и положений стратегической концепции альянса по проведению силовых операций за пределами зоны действия Вашингтонского договора, попыталась размыть роль НАТО, выдвинув инициативу Договора о европейской безопасности 2008  г., предполагавшего механизм вето на военные операции альянса52. Москва жестко реагирует на попытки Украины и Грузии добиться от НАТО плана действий по вступлению в альянс (Membership Action Plan) и добивается блокирования этого решения на саммите НАТО в апреле 2008 г.53 Кульминацией этого противостояния стало применение Москвой военной силы против Грузии в августе 2008 г.54 Вооруженный конфликт и признание независимости Абхазии и Южной Осетии продемонстрировали готовность России идти на применение силы для блокирования продвижения НАТО в зону «привилегированных интересов» РФ. Вместе с тем в 2005–2007 гг. Россия пытается добиться эксклюзивных отношений с Западом, позиционируя себя как «энергетическую сверхдержаву» и «гаранта энергетической безопасности».

Это отражено в инициативе президента В. Путина 11 апреля 2005 г. в Ганновере об обмене энергетическими активами55, а также в принятом по инициативе России на саммите «восьмерки» в Санкт-Петербурге заявлении. Эта стратегия предполагала усиление влияния РФ на политику государств Евросоюза через повышение зависимости ЕС от импорта российского газа и нефти, а также приобретение в странах ЕС ключевых активов в области добычи, транспортировки и переработки нефти и газа, включая электрогенерирующие мощности. Такие планы имели экономический смысл (в российском экспорте газа доля ЕС составляла 67%, а доля российского газа в импорте ЕС — 44%), однако шла вразрез с политикой ЕС по диверсификации поставок энергоносителей. ЕС добивался от России ратификации Договора к Энергетической хартии 1994 г., который требовал либерализации российского газового рынка. Принятие ЕС «Третьего энергопакета», запрещающего производителям контролировать газопроводы и распределительные сети и требующего доступа независимых производителей, лишило смысла «стратегию обмена энергоактивами».

В 2009–2011 гг. предпринимается попытка улучшения отношений, связанная с президентством Дмитрия Медведева и приходом в США администрации Барака Обамы. Однако понимание сторонами целей и содержания политики «перезагрузки» изначально различалось: для США это был инструмент продвижения своих интересов по ряду глобальных и региональных проблем (сокращение ядерных вооружений, санкции против Ирана, борьба с терроризмом в Афганистане), Россия же восприняла ее как шаг к признанию своего «особого статуса». Москва была разочарована, что «перезагрузка» не включает признания «зоны привилегированных интересов» РФ на постсоветском пространстве56. В 2011–2013 гг. начинается новый разворот к антизападной внешнеполитической линии, связанный с восприятием руководством РФ событий «арабской весны» 2011 г. как серии инспирированных Западом государственных переворотов для «продвижения демократии». Эта тенденция усилилась после военной операции НАТО в Ливии, результатом которой стало свержение режима М.  Каддафи. Москва посчитала, что страны НАТО превысили мандат СБ ООН (Резолюция 1973), расширительно применив концепцию «ответственности за защиту» мирного населения для целей смены режима. Эти события наложились на обострение внутриполитической борьбы в РФ вокруг второго президентского срока Д. Медведева и возвращения на президентский пост В. Путина.

Восприятие В. Путиным «перезагрузки» как стратегии Запада для блокирования его возвращения на пост президента способствовало антизападному развороту. Начавшиеся после парламентских выборов 2011 г. массовые протесты укрепили представление о необходимости блокирования любых каналов влияния Запада на внутренние процессы в РФ. «Евразийская интеграция» была вторым организующим принципом внешней политики РФ в конце 2000-х — начале 2010-х гг. Первоначально проект ЕАЭС носил преимущественно экономический характер: в «Стратегии-2020» указывалось, что в условиях замедления темпов роста один из ресурсов — более тесная интеграция в рамках СНГ и создание общего экономического пространства57. Однако в 2012–2013 гг. происходит политизация проекта: он начинает восприниматься как альтернатива европейской интеграции. Москва применила политическое и экономическое давление на Украину, Молдову и Армению, чтобы предотвратить подписание ими соглашения об ассоциации с ЕС и о глубокой и всеобъемлющей зоне свободной торговли (DCFTA), и настаивала на их вступлении в Таможенный союз. Армения отказалась от уже готового соглашения об ассоциации и присоединилась к ТС. Аналогичный разворот президента В.  Януковича вызвал массовые протесты в Киеве, закончившиеся в феврале 2014 г. сменой режима.

Политическое развитие России. 2014–2016 : Институты и практики авторитарной консолидации / под ред. К. Рогова. — Москва : Фонд «Либеральная Миссия», 2016. — 216 с


Комментировать


8 + = шестнадцать

Яндекс.Метрика