Авторское право: афера глобального масштаба | Знания, мысли, новости — radnews.ru


Авторское право: афера глобального масштаба

Авторское право: афера глобального масштаба

Авторское право: афера глобального масштаба

С появлением новых международных соглашений мировая система авторского права медленно превращается в окаменелость. С распространением онлайновых услуг мы потеряли информационный суверенитет на всех уровнях. Практически ни одна страна мира уже не в состоянии свободно и независимо формировать собственную систему законов в сфере информации. В связи с этим возникает вопрос: кому это выгодно и почему контроль над информацией стал основной проблемой современного общества? На предыдущих мероприятиях, проводимых под эгидой Программы ЮНЕСКО «Информация для всех», мы обсуждали различные проблемы современных медиа: грамотность, доступ к знанию, свободу слова. Московская декларация о медиаи информационной грамотности, подписанная в 2012 г., стала документом, определяющим будущее рассматриваемой нами области, ее проблемы и опасности. Сегодня я хотел бы обратить ваше внимание на один из аспектов Московской декларации: процессы «коммерциализации, приватизации и монополизации информации».

Я сосредоточусь на вопросах их влияния на правовые нормы человеческой коммуникации и на особой роли закона об авторском праве. Считаю необходимым пояснить, что я не являюсь ни юристом, ни экономистом. Я специалист по культурной антропологии. Я изучаю авторское право как систему общественных норм и анализирую язык дебатов об авторском праве в Польше и во всем мире.

Язык – это нормативная система знаков. Он не отражает реальность, но является инструментом, которым мы пользуемся для понимания реальности. Его можно с легкостью применять для оказания воздействия на наши решения путем введения определенных слов и идей. Часто именно язык побуждает нас тревожиться о несуществующих проблемах, уводя наше внимание в сторону от реальных проблем. Язык – ключ к умам людей. Для языка, используемого в сфере авторского права, характерны значительные искажения. Слова «пиратство», «кража» и «собственность» используются гораздо чаще, нежели этически нейтральные термины «нарушение авторского права» и «интеллектуальная монополия».

Тщательный подбор слов при обсуждении авторских прав – моральный долг каждого, кто является борцом с существующей системой. Постоянно растущее значение авторского права в современном мире вынуждает нас серьезно анализировать и заново оценивать свои позиции в этой области. Однако, как и в случае с любой другой системой, в связи с авторским правом мы должны задуматься: почему оно был принято и с какой целью, кому оно выгодно и работает ли оно так, как было задумано? Авторское право – глобальная система, которая регулирует торговлю идеями и позволяет их приватизировать. Закон об авторском праве был изначально принят для поддержки развития наук и искусств (в англосаксонской традиции), а также для того, чтобы авторы могли извлекать прибыль из своих произведений (в Европе). Стоит отметить, что концепция авторского права – особенная и относительно новая: она возникла в середине XIX в. и постепенно развивалась в течение последующих 150 лет. Так что же такое «авторское право» и как оно меняет природу информации? В прежние времена торговля предполагала обмен вещами.

Мясо и рис, хлопок и масло были ценными товарами для обмена. Результат обмена был выгоден обеим участвующим сторонам. Однако информация не является вещью и не имеет собственной стоимости. Мы можем извлечь выгоду из обладания какой-либо информацией, но главное, что определяет стоимость товара, – его дефицит. Товары, которых много, становятся бесплатными. Им назначают цену только тогда, когда ресурсы истощаются. Именно по этой причине вода бесплатна там, где ее много, и неимоверно дорога там, где ее не хватает. Информация никогда не бывает в дефиците, потому что в современном мире мы можем дублировать и распространять информацию с нулевыми предельными затратами. Чтобы информацию можно было сделать предметом сделки, она должна стать дефицитом, и этот дефицит должен быть создан искусственно. Дефицит, о котором я говорю, называется интеллектуальной монополией. Это искусственная, гарантированная государством привилегия. Авторское право гарантирует, что при предоставлении автору (создателю) произведения монополии, он сможет извлечь выгоду из своего творчества, а право разрешать или запрещать дальнейшее использование произведения обеспечит ему стабильный источник дохода и позволит создавать другие произведения. Механизм «интеллектуальной монополии» отчасти объясняет, почему изначально требования авторского права включались в состав законов о цензуре.

Именно так обстояло дело в России при принятии цензурного Устава 1828 г. Вполне возможно, что вы никогда не слышали термин «интеллектуальные монополии», и тому есть причина: понятие, отражающее истинное положение вещей, сегодня не используется. Теперь это называется «интеллектуальной собственностью», ведь, как вы, должно быть, знаете, с точки зрения неолиберальной идеологии «собственность» – это хорошо, а «монополия» – плохо. Сегодня нам известны и другие подобные монополии: например, патенты и товарные знаки. Однако все это не собственность, потому что не подразумевает предмета для продажи. Интеллектуальные монополии не предназначены для передачи товаров. Они предназначены для передачи денег от тех, у кого нет прав, тем, кто эти права имеет. Если отбросить шелуху идеологии, накопленную за последние годы, и обратиться к фактам, станет очевидно, что каждая сделка с участием интеллектуальной монополии – это не что иное, как акт изъятия денег у тех, кто не имеет привилегий, в пользу тех, кто ими обладает. Авторское право не лишено своих плюсов.

Механизм, обеспечивающий авторам и изобретателям право на свои произведения и изобретения, действительно необходим. Но современная версия авторского права не приносит пользы тем, кто создает. Оно выгодно посредникам самого разного толка: издателям и распространителям, обществам по сбору авторских отчислений и корпорациям. В сфере литературы автор должен чувствовать себя счастливым, если получает хотя бы 10% от продажи своего произведения. Что же касается культуры или общества, то им интеллектуальные монополии во благо не идут. Исследование доступности музыкальных произведений и книг, проведенное Полом Хилдом (Paul J. Heald) из Иллинойского университета, показало, что произведение, защищенное авторским правом, вряд ли будет переиздано. Если же мы возьмем книги из сферы всеобщего достояния, то они, напротив, широко доступны. Поэтому в данном отношении интеллектуальные монополии серьезно вредят культуре и обществу, в основном по причине слишком большого срока действия авторского права, который в большинстве стран составляет 70 лет после смерти автора (Бернская конвенция ограничивает срок действия авторского права 50 годами после смерти автора)

Так кому же в действительности выгодны интеллектуальные монополии? Для ответа на этот вопрос можно проанализировать ситуацию на двух уровнях: индивидуальном и макроэкономическом. На индивидуальном уровне все довольно просто: интеллектуальная монополия выгодна тем, кто контролирует произведения, – обычно это сильные посредники, которые держат в своих руках рынок. Именно поэтому действующая система авторского права призвана извлекать из рынка максимально возможное количество денежных средств. Она не озабочена ни установлением баланса между правами авторов и пользователей, ни стимулированием обеих сторон на создание произведений и участие в культурной жизни, ни содействием разработке и внедрению стабильных моделей бизнеса, ни обеспечением использования тех преимуществ, которые приносят в нашу жизнь инновации и образование. Эта система была создана не для того, чтобы приносить пользу авторам, обществу или экономике в целом, а для того, чтобы внедрить глобальный налог на знания. А теперь посмотрим на макроэкономический уровень.

Наиболее интересные данные были опубликованы Всемирной торговой организацией (ВТО), которая активно работает над обеспечением глобального единообразия в применении авторского права. Это относится не только к сроку действия авторского права, но и к сфере его действия и правоприменению. Если мы подкрепим процесс приватизации информации расширением монопольной сферы, например, объявив незаконным использование материалов, защищенных авторским правом, в личных или некоммерческих целях, то просто создадим больше инструментов для обеспечения монопольной власти на рынке. Именно такая власть применяется в мировом масштабе. В этом можно легко убедиться, посмотрев на данные, представленные ВТО. В 2011 г. доля США в общем объеме роялти и лицензионных сборов составила 103 797 млн долларов. Независимо от метода подсчета именно США и Япония являются нетто-экспортерами интеллектуальных монополий, в то время как Евросоюз импортирует немного больше того, что экспортирует (как следствие экстра-торговли стран ЕС), а остальной мир является просто нетто-импортером. Суть логики всемирной торговли состоит в том, что нетто-экспортеры должны стараться защитить свои источники дохода. И они это делают. Возьмем, для примера, Россию. В 2006 г. правительство России предпринимало большие усилия для вступления страны в ВТО. Какое основное требование высказали Соединенные Штаты? Представитель США Сьюзан Шваб (Susan Schwab) решила, что приоритетным требованием является закрытие сервиса, позволяющего людям слушать музыку с сайта Allofmp3.ru57. Насколько мне известно, этот веб-сайт полностью соответствовал действующему в то время российскому законодательству об авторском праве. Однако против операторов веб-сайта были поданы судебные иски и в Москве, и в Нью-Йорке, и, несмотря на решение независимого суда о законности данного сервиса, его пришлось закрыть. После этого для обеспечения соответствия условиям соглашений с ВОИС и ВТО Россия внесла изменения в свое законодательство об авторском праве. То же самое было сделано большинством стран мира в течение последних 50 лет. Система международных соглашений – Бернская конвенция и ТРИПС (Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности) – эффективно лишили страны и местные сообщества возможности определять сферу и срок действия авторского права в соответствии со своими внутренними потребностями. Система международных соглашений призвана обеспечить единообразие сферы действия и правоприменения авторского права во всех странах мира.

В большинстве развивающихся стран авторское право и другие интеллектуальные монополии не вызывают особой тревоги. Если приходится заниматься такими проблемами, как бедность и безработица, низкий уровень образования и слабое развитие промышленности, войны и другие конфликты, нехватка природных ресурсов или затрудненный доступ к рынкам экспорта, тогда интеллектуальные монополии действительно не кажутся проблемой. Однако это не так. Интеллектуальные монополии – это новые инструменты, с помощью которых отдельные экономики мира могут осуществлять колониальную эксплуатацию. Во времена легкого и дешевого производства даже самых передовых товаров конкурентное преимущество, основанное на ноу-хау, которым обладают передовые экономики мира, теряет свое значение.

Поэтому развивающимся странам активно навязываются строгие ограничительные законы в сфере интеллектуальных монополий. Превратив их в поистине глобальную систему, ряд экономически развитых стран получает большую часть денег и одновременно переносит на другие страны все расходы по осуществлению платежей: в конечном итоге именно государственная администрация, полиция и правовая система каждой страны отвечают за сбор средств и отправку их за рубеж. Для большинства стран авторское право означает, что они ничего не импортируют, по крайней мере, ничего, что имеет реальную товарную цену, но переводят вполне реальные деньги. Для большинства стран мира эту сделку вряд ли можно считать выгодной. В 2010 г. экспорт США только по роялти и лицензионным сборам составил 105 583 млн долларов. В том же году импорт составил только 33 450 млн долларов. Это увеличило торговый баланс США на 75 000 млн долларов (http://www.census.gov/compendia/statab/2012/tables/12s1300.pdf), в то время как в большинстве других областей он был отрицательным. Заметим, что мы не принимаем в расчет другие услуги или передовые товары, а говорим только о роялти и лицензиях, подразумевая, что реальные товары остались в прежних руках. Это объясняет, почему США так настойчиво используют дипломатические и властные рычаги в стремлении заставить все страны принять общемировую систему авторского права. Удивляться тут нечему. Поскольку английский язык является лингва франка современного мира, вполне естественно, что культурная продукция на этом языке широко используется во всем мире. Однако странам, говорящим на других языках, вряд ли стоит надеяться, что американский рынок откроется для иноязычной продукции.

Трудно не оглядываться назад, а оглянувшись, не заметить, что история повторяется. В конце XIX в. крупнейшим лоббистом Бернской конвенции была Франция. В то время французский язык был языком мировой элиты, а французская литература – одной из самых читаемых за пределами Франции. Таким образом, именно Франция получала выгоду от превращения авторского права в глобальную монополию. Была в то время одна крупная страна, которая не приняла Бернскую конвенцию. Этой страной были… Соединенные Штаты Америки. Фактически на протяжении почти всего XX в. США уклонялись от вступления в Бернскую конвенцию и подписали ее очень поздно, в 1988 г., когда перестали быть нетто-импортером (поскольку на протяжении почти всей своей культурной истории полагались на британскую литературу), а превратились в нетто-экспортера и решили, что отказываться от вступления в конвенцию стране уже экономически невыгодно. На Бернской конвенции или ВОИС история не заканчивается. Когда стало понятно, что в рамках ВОИС вряд ли удастся прийти к соглашению по вопросу ужесточения авторского права и других интеллектуальных монополий, был опробован другой подход: подписание двусторонних и многосторонних соглашений. Первое из таких соглашений увидело свет, когда ВОИС подготовила ТРИПС – Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности. Это соглашение лишило страны, подписавшие его, возможности самостоятельно определять сферу действия авторского права. По данному соглашению разделы авторского права, касающиеся добросовестного использования и добросовестных сделок, ограничивались коммуникацией, которую невозможно использовать в коммерческих целях в соответствии с условиями так называемого «трехступенчатого теста». Это стало серьезным ударом для стран, которые широко трактовали сферу применения авторского права ради того, чтобы их граждане могли пользоваться преимуществами широкого доступа к информации и участвовать в культурной жизни, и поэтому стремились вывести определенные типы коммуникации из сферы действия монополии авторского права.

Если вы – не из определенных стран Северной Африки, Восточной или Центральной Азии, то вас это также касается. А история продолжается, и теперь внимание лоббистов обращено на вопросы правоприменения закона. ACTA (Международное соглашение по борьбе с контрафактной продукцией, которое было успешно похоронено ЕС после серии протестных действий, инициированных Польшей), TPP (Транс-Тихоокеанское партнерство) и другие международные соглашения призваны установить во всех странах мира не только единообразие сферы и срока действия, но и единообразие наказания за неправомерное применение монополии. Пока еще мы не дожили до того, чтобы нашим гражданам приходилось платить 150 000 долларов за скачивание одной песни, хотя именно эта сумма составляет в США установленную законом компенсацию за причиненный ущерб. Однако к тому все придет, если мы не остановим этот процесс.

Президент Фонда «Современная Польша» (Modern Poland Foundation) (Варшава, Польша)


Комментировать


7 + = восемь

Яндекс.Метрика