Наше маленькое путешествие проходило в рамках производственной практики географического факультета. Ровно месяц мы пробыли в горах на гляциологической станции Джанкуат в Кабардино-Балкарии (Гляциоло́ гия (от лат. glacies – лёд, греч. λόγος – слово, учение) – наука о природных льдах во всех их разновидностях на поверхности земли, в атмосфере, гидросфере и литосфере).

Станция расположена в долине ледника Джанкуат и стекающей с него одноимённой реки. Она представляет собой четыре домика – синий, полностью жилой, домик начальника станции, склад и кухню. И маленькую кабинку с видом на Эльбрус. В синем домике три комнаты и прихожая. Склад каменный, там хранится оборудование и всякие вещи, нужные по хозяйству. В нём есть второй этаж, и если на станции много гостей, то они размещаются на этом втором этаже. Естественно, спать на каменном складе холоднее – как правило, люди, здесь останавливающиеся, в качестве утепления, помимо пенки, кладут на пол ещё 2-3 хранящихся там старых спальника. Ещё один, деревянный, домик оборудован под кухню, кроме которой в нём имеются ещё две жилые комнаты, одна из которых, ныне одиночная, задумывалась как душевая. Плитка для готовки газовая, баллон весит 48 кг, при экономном использовании его, как выяснилось, может хватить более чем на два месяца.

Трудность заключается в том, что когда баллон заканчивается, новый снизу приходится поднимать на своих плечах. Посуда моется в реке или протекающих рядом ручейках, они прозрачнее и чище. Вода для хозяйственных и питьевых нужд набирается из ручья, стекающего из-под снежника, вёдрами в две большие бочки. В июне по территории станции кроме реки бежит множество ручейков, тропинки есть не везде, земля полузатоплена, поэтому, пробегая от домика до кухни или кудато ещё, вы всегда можете промочить ноги. К концу июня все эти ручейки постепенно пересыхают, а пока привыкаешь перебегать так. Ночи, особенно в начале июня, холодные. Временами даже в тёплом пуховом спальнике спишь в свитере и шапке. На склонах, радуя глаз, растут красивые рододендроны. К июлю они увядают, но зато появляется множество других цветов, летают бабочки. Всё это по дороге сюда. На станции нет ни одного дерева, растительность скудная – кустарники и горные розочки. Живность отсутствует вовсе, комар вас здесь не укусит ни при каких обстоятельствах. Однако, если присмотреться, высоко на склонах гор можно увидеть горных туров. А в июле на склонах по дороге сюда пасутся коровы и лошади. Традиционно первые несколько дней ледниковый отряд озабочен обустройством лагеря. Помимо бытовых работ самым важным является заброска в лагерь продуктов и оборудования, оставленных в вагончике внизу.

Все дружно спускаются вниз со своими походными объёмными рюкзаками, набирают, кто сколько сможет, продуктов, приборов, и поднимаются обратно на станцию. Так бывает несколько ходок. Мне первый раз было неимоверно трудно, думала, поднимусь на станцию и до отъезда отсюда ни ногой, но впоследствии мы ещё не раз ходили вниз, и мне очень и очень понравилось. Первые два-три дня после подъёма на станцию выдались солнечными и, можно даже сказать, что тёплыми. Мы оборудовали наш гидрометрический пост по наблюдению, установили сроки наблюдений. Сходили с ребятами-гляциологами на ледник. Получили массу впечатлений. Но погода что-то перестала радовать нас, вплоть до того, что даже яро препятствовала любым отчаянным попыткам продолжать наблюдения – как на станции, так и за её пределами. Ребята не могли выйти на ледник, поскольку туман мешал снегомерной съёмке, а дождь (и град, который ему сопутствовал неизменно) – плотномерной. Нередко задувал сильный ветер, который тоже был неприятен, особенно когда он дул со стороны

ледника в лица идущим. Ледник тем временем таял всё быстрее, а дождь постепенно размывал наши тропы, делая небезопасным путь к нему. Режимные наблюдения на реке тоже стали не самым приятным занятием: бегать к речке по полузатопленной местности, минуя вновь и вновь возникающие ручейки, под раскаты грома и сверкающие молнии, было страшновато. Особенно ночью. Когда град бьёт, а дождь поливает, в ночи слышно, как где-то вдали или совсем близко около тебя что-то грохочет, молнии сверкают каждые три секунды, хочется скорее вернуться домой, а пробу на изотопы никак не удаётся набрать. А дождь всё не прекращался…

И, чтобы не скучать, пришлось освоить Canasta и преферанс (это карточные игры). Начальник станции собрал всех желающих за обеденным столом и долгих полтора часа невозмутимо и терпеливо объяснял правила игры. Для закрепления мы сразу же и приступили. Играли часами, и даже днями напролёт, отвлекаясь разве что на сеансы еды. Особенно долго затягивались партии преферанса: однажды сев после ужина, остановились только под утро. Благо назавтра вновь пошёл дождь, и нам только и оставалось, как продолжить. Мы готовили много всяких вкусностей. Началось всё с пирожков с капустой и картошкой. Их испекли на второй или третий вечер после подъёма на станцию.

Один пирожок специально начинили аджикой. Это был пирожок с сюрпризом – человек, который бы его взял, должен есть его с невозмутимым видом, чтоб за столом об этом никто не догадался, а после объявить всем, что «пирожок с аджикой съел я». В другой раз сюрпризом в пирожке оказалась сосиска. Пекли блины и даже панкейки (американские блины, готовят их на молоке и жарят на сухой сковороде). За отсутствием скалки использовали термос. Однажды на ужин приготовили несколько порций пиццы, съедали по одному-два кусочка от каждой пиццы, в это время готовили следующую, и ещё, и снова… тесто не кончалось.

Делали драники, как-то раз сделали 100 вареников. Вареники получились большими-пребольшими, почти как пирожки. В конце концов, ребята приготовили даже хичины (пирог с картофельно-сырной или мясной начинкой с зеленью). Нередко в долину заходило облако и всё обволакивало туманом. Облака поднимались вверх по склону и просто оседали в долине на какое-то время. Визиты эти, как правило, приходились на вечер, но бывали и совсем ранним утром. Чуть погостив, «одурманивая» своим присутствием постояльцев, они, вздохнув, продолжали подниматься выше и выше, время от времени оседая на леднике и образуя туман уже там. Когда дело близилось к вечеру, от осевшего в долине облака в воздухе не только веяло сыростью и свежестью, но и становилось как-то ярче, отдавало даже желтизной.

Было приятно прогуляться от домика до кухни и обратно или пройти вдоль реки, оглядываясь вокруг – какой домик, с какого расстояния угадывался, и откуда хоть что-нибудь да можно было углядеть? Однажды облако пришло рано утром, но не осталось надолго, потому что его сразу сдуло, и оно прошло буквально сквозь нас наверх, как будто кто-то ловкий подгонял его. И это был наш день отъезда. Мы спускались вниз, а вокруг всё цвело и благоухало, летали бабочки, солнечные лучи играли с нами, ручей журчал…

Тата ЕЗЕРОВА