Идея прогресса | Знания, мысли, новости — radnews.ru


Идея прогресса

Жан Боден

Жан Боден

Одним из первых европейских мыслителей идею прогресса сформулировал французский юрист и историк Жан Боден (1530—1596), автор книг «Метод легкого изучения истории», «О государстве» и др. Боден отвергал распространенную мысль о «золотом веке» человечества в отдаленном прошлом и высказывал предположение, что человечество прогрессирует, что от дикости и варварства оно пришло к цивилизации. Боден говорил, что «природа кажется подчиненной закону вечного возвращения, так что все вещи как бы вращаются в круге», однако он считал это возвращение иллюзорным: каждый видимый нами возврат на деле представляет собой новый шаг вперед.

Идею прогрессивного развития более последовательно изложил французский писатель и публицист Бернар де Фонтенель (1657—1757). В своей книге «Свободное рассуждение о древних и современных людях» он оспаривал распространенное убеждение в превосходстве древних людей, их учреждений и их искусства над современными, в деградации человечества и полагал, что некоторые современные ему произведения искусства вполне можно сопоставить с античными. Увереннее идею прогресса человечества развил итальянский философ Джамбаттиста Вико (1668—1744). В труде «Основания новой науки об общей природе наций» он прямо заявил, что прогресс общества является законом, хотя и признал, что прогресс не всегда идет по прямой линии, может задерживаться и даже на какое-то время приостанавливаться. Наиболее отчетливое выражение идея прогресса человечества получила в эпоху Просвещения, в частности в трудах французского экономиста Тюрго (1727—1781), считавшего, что способность к совершенствованию — важнейшее свойство человека, что именно она отличает его от остальной природы, от мира животных и растений. Главная сфера, в которой проявляется закон прогресса, по мнению Тюрго,— умственная жизнь.

Другой деятель Просвещения — Кондорсе — утверждал, что «человеческая способность совершенствоваться бесконечна» и, поскольку природа не поставила никаких пределов этому прогрессу, возможности человека и человеческого общества неисчерпаемы. Идеологи Просвещения, выражая интересы поднимающейся буржуазии, выступали с острой критикой феодального мировоззрения и подчеркивали закономерность исторического прогресса.

Они полагали, что первоначальный толчок всему дает верховная сила, которая, правда, в дальнейшем уже более не вмешивается в события, предоставляя им идти предназначенным путем. Это был компромисс, позволявший веру в бога под его различными названиями совмещать с признанием существования в мире закономерности.

Правда, идея прогресса в том виде, в каком ее выдвинуло Просвещение, страдала известными слабостями. Она носила упрощенный характер: прогресс, как правило, представлялся простым прямолинейным движением, восхождением с одной ступени на другую. Кроме того, идеологи Просвещения, исходя из идеалистических взглядов на историю, не видели реальных причин прогресса, приписывали его только успехам человеческого разума. Постепенно историки подходили к более глубокому пониманию своих задач. Донаучная история, как уже говорилось, не задумывалась над этим вопросом и ограничивалась простым пересказом событий и фактов, стремясь лишь облечь его в увлекательную форму. Как правило, историю именовали памятью человечества.

Сравнение истории с памятью человечества имеет, конечно, основания. Знание прошлого для общества так же необходимо, как и для отдельного человека. Следовательно, сохранение в памяти событий прошлого занимало и всегда будет занимать видное место в работе историка. Однако на практике историк не только стремится собрать и пересказать факты, но и отыскать и передать своим современникам ценный опыт прошлого, извлечь из него уроки. Недостаток донаучной истории заключался в том, что этот опыт и уроки толковались слишком упрощенно: как правило, все сводилось к поучениям морального характера. Так, средневековый историк Беда Достопочтенный (673—735) заявлял, что история — это «собрание примеров, побуждающих подражать добрым поступкам и остерегаться дурных».

Слабость донаучной истории состояла и в том, что она на каждом шагу искала прямые аналогии между настоящим и прошлым. История представлялась поэтому огромным «складом», где каждый мог найти прецедент для любого факта и явления настоящего. Между тем в жизни общества ничто не повторяется, а если некоторые явления в определенных отношениях имеют какие-то черты сходства, то в других отношениях они совершенно различны. Забывая об этом, обращая внимание главным образом на сходство, мы рискуем неверно понять и истолковать настоящее. Знание прошлого в таких случаях может оказаться не только бесполезным, но даже вредным. Лишь в XV в. были сделаны первые попытки глубже взглянуть на задачи истории. Так, Лоренцо Валла высказал мысль о том, что «из истории проистекает в наибольшей степени и познание природы, и познание человеческого поведения, словом наибольшая часть всего содержания науки» 19. Жан Боден подчеркнул, что эта дисциплина, в сущности, включает в себя все другие науки. Немецкий историк Кекерман (1571—1609) в своем сочинении «О природе и свойствах истории» заявил: «История есть объяснение и познание вещей единичных, или инди видуальных, и служит она для того, чтобы из них мы могли познать и уразуметь общее». Еще более полно ту же мысль о роли истории как метода познания мира сформулировал французский историк начала XVIII в.: «Знать — это понимать вещи в их принципах. Знать историю — это понимать людей, составляющих ее сущность, здраво судить об этих людях. Изучать историю — это значит изучать мотивы, мнения, страсти людей с тем, чтобы проникнуть в их поступки, наконец, для того, чтобы понять все их заблуждения, неожиданные действия.

Одним словом, это значит понимать в других людях самого себя» Таким образом, историки постепенно приходили к выводу, что их задача состоит не только в пересказе происходившего, но и в объяснении и выявлении его смысла. Если долгое время историки полагали, что вполне достаточно простого изложения предшествующих тому или иному событию фактов, то в дальнейшем они взялись за поиски прежде всего объективных факторов, влияющих на развитие и жизнь общества. Ранее всего обратил на себя внимание климат. Догадки о важной роли климата высказывал еще Аристотель в своей «Афинской политии», где он говорил о влиянии, которое на людей оказывает, например, близость моря или пустыни.

Мысли аналогичного порядка развивали Гиппократ, Платон, Плиний и др. В средние века это положение довольно подробно разработал арабский историк Ибп Хальдун (1332—1406), автор семитомной «Книги назидательных примеров по истории арабов, персов, берберов и народов, живущих с ними на земле». В двухтомном введении к этому сочинению он утверждал, что решающее значение для развития общества имеет географическая среда, и выдвигал предположение, что обычаи и учреждения каждого народа находятся в определенной зависимости от способов добывания им средств к существованию. Впрочем, Европа ознакомилась с гениальными догадками арабского историка только в XIX столетии.

Наиболее подробно идею о влиянии климата на общество изложил Монтескье (1689—1755), который в зависимость от климата, почвы и других естественногеографических факторов ставил различные формы правления и духовной жизни народов. Немецкий ученый Гердер (1744— 1803) в труде «Идеи к философии истории человечества», пытаясь набросать общую историю человечества и установить законы, управляющие его развитием, также видел в географии основной фактор, определяющий национальный характер народа и все остальные явления его истории: так, политическую раздробленность Италии он объяснял гористым ландшафтом страны, а отсталость Азии — однообразием ее природы (!?). В XVIII в. внимание историков привлекли и другие факторы развития общества, в частности экономические процессы.

Естественно, ранее всего к этим вопросам обратились в Англии, где уже с середины XVIII в. в экономике произошли глубокие изменения, поздпее получившие наименование промышленной революции. Шотландский историк Джон Миллар (1735—1801) в книге «Наблюдения о различиях общественных состояний» утверждал, что на общество оказывает влияние, помимо климата, численность населения и т. д. Происхождение власти Миллар связывал с возникновением собственности и ее неравномерным распределением. Другой шотландский ученый, Адам Фергюссон (1723—1816), подчеркивал значение социальных противоречий и конфликтов в развитии общества и признавал закономерность революционных изменений. Адам Смит (1723—1790) в своем известном «Исследовании о природе и причинах богатства пародов», вышедшем в 1776 г., законы развития общества выводил уже из всей совокупности экономических условий.

Н.А. Ерофеев


Комментировать


5 − = три

Яндекс.Метрика