Исковая давность по искам о взыскании убытков | Знания, мысли, новости — radnews.ru


Исковая давность по искам о взыскании убытков

1

Возникает крайне важный вопрос о том, с какого момента начинает течь исковая давность по требованиям о возмещении убытков. Согласно п. 1 ст. 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является
надлежащим ответчиком по иску о защите этого права. Логика этой нормы в том, что некорректно начинать рассчитывать исковую давность с момента, когда истец не имел достаточной информации для инициирования судебной защиты своего права. Но что, если кредитор уже знает о нарушении своего права и том, кто его право нарушил, но предъявить иск о взыскании убытков не может, так как сами убытки еще не сформировались? В контексте требования о возмещении убытков вполне возможна ситуация, когда убытки возникают позднее факта нарушения права.

Наиболее типична такая ситуация для случаев возникновения вреда здоровью. Сам этот вред может спровоцировать расходы на лечение или выпадение доходов намного позже даты нарушения права. Но здесь на помощь приходит ст. 208 ГК РФ, которая по требованиям о возмещении вреда здоровью и жизни ограничивает применение правил об исковой давности. Тем не менее полностью данная проблема не теряет своей актуальности, так как речь может идти о причинении вреда имуществу или отложенном возникновении убытков в связи с нарушением договора. К таким требованиям давность применяется, и, если считать давность с момента, указанного в п. 1 ст. 200 ГК РФ, возникает не вполне нормальная ситуация, когда иск о взыскании убытков кредитор предъявить еще не может, поскольку сами убытки еще не возникли, а давность уже течет.

Такое положение вещей ненормально и противоречит сути исковой давности. Представим, что поставщик материалов нарушил сроки поставки материалов субподрядчику, выполняющему строительные работы. Это привело к срыву сроков выполнения работ субподрядчиком, а также к нарушению сроков выполнения работ генподрядчиком по договору с заказчиком. Заказчик далее предъявляет иск о взыскании своих убытков в связи с просрочкой к генподрядчику и по прошествии долгих судебных разбирательств добивается успеха. После этого генподрядчик предъявляет к субподрядчику иск о взыскании компенсированных им заказчику, а также иных убытков, и на рассмотрение этого иска также уходит более года. И только после того, как субподрядчик возместил генподрядчику его убытки, субподрядчик узнает о том, каковы его собственные убытки, которые он вправе взыскать с поставщика материалов. Но к этому моменту, вполне вероятно, срок давности по такому требованию истечет. Ситуация становится еще более драматической, если в силу закона установлен сокращенный срок давности (например, п. 1 ст. 725 ГК РФ в отношении требований, связанных с качеством работ, выполняемых по договору подряда, за исключением подряда строительного).

Другой пример: продавец недвижимости допускает просрочку, а покупатель, прождав более трех лет и потеряв надежду, заявляет отказ от договора, после чего предъявляет иск о взыскании убытков, вызванных вынужденным расторжением договора по правилам п. 5 ст. 453 и ст. 393.1 ГК РФ (например, убытков в виде разницы между ценой расторгнутого договора и ценой заменяющей сделки, заключенной кредитором с третьим лицом после расторжения). До момента расторжения покупатель не только не страдает от такого вида убытков, но и не имеет оснований рассчитывать на их взыскание.

С какого момента рассчитывается давность на взыскание таких убытков – с момента нарушения договора или с момента расторжения нарушенного договора? Как представляется, все это говорит в пользу того, чтобы давность по требованиям о возмещении убытков не начинала течь ранее, чем потенциальный истец узнал или должен был узнать о том, какие убытки он может взыскать и каков хотя бы примерно их размер. При этом такое требование в любом случае задавнивается по прошествии 10 лет объективной давности с момента, когда право было нарушено (п. 2 ст. 196 ГК РФ) (впрочем, данная объективная давность в силу п. 9 ст. 3 Федерального закона от 7 мая 2013 г. № 100-ФЗ начнет применяться только с 1 сентября 2023 г.). Согласно ст. III.–7:301 Модельных правил европейского частного права течение давности приостанавливается на период, в течение которого кредитор не знает и не может разумно предполагаться знающим либо о личности нарушителя, либо о фактах, на которых основано требование, включая, для требования о возмещении убытков, вид причиненного вреда.

Это решение задействует институт приостановления исполнения, но, возможно, в контексте российского права было бы логичнее просто смещать момент начала расчета срока давности. Отсутствие упоминания данного критерия в ст. 200 ГК РФ само по себе не является абсолютным препятствием, поскольку до 1 сентября 2013 г. отсутствие в той же норме указания на такой субъективный элемент, как знание о надлежащем ответчике, не препятствовало судам выводить его из телеологического толкования закона (п. 12 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 13 ноября 2008 г. № 126). Если признать, что ст. 200 ГК РФ пытается реализовать идею о том, что давность не начинает течь, пока будущий истец не узнал обо всех ключевых обстоятельствах, которые позволили бы ему рассчитывать на удовлетворение иска, то вполне возможны расширительная интерпретация п. 1 ст. 200 ГК РФ или обоснование обсуждаемого решения со ссылкой на аналогию права (п. 2 ст. 6 ГК РФ).

В судебной практике ВС РФ в последние годы стали встречаться определения, в которых похожий подход к расчету давности по требованиям о взыскании убытков применяется (см. определения СКЭС ВС РФ от 19 ноября 2018 г. № 301-ЭС18-11487 и от 29 января 2018 г. № 310-ЭС17-13555). Но в данных делах речь шла о взыскании чистых экономических убытков, когда незаконные действия одного лица провоцируют финансовые потери другого не через нарушения его абсолютных или относительных прав. При этом, как известно, согласно правилам об исковой давности (п. 1 ст. 200 ГК РФ) она течет с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и личности нарушителя. В контексте чистых экономических убытков никакого нарушения права в буквальном виде нет, и если пытаться найти аналог, то им, скорее, будет не дата, когда кредитор узнал о незаконных действиях ответчика как таковых, а дата, когда кредитор узнал о том, что эти действия как-то сказались на нем, причинив ему убытки. Так что наличие этих примеров не является однозначным подтверждением введения в российское право еще одного элемента формулы определения исходной точки расчета субъективной давности (помимо реального или вмененного узнавания о факте нарушения и личности нарушителя).

Требуется какой-либо пример из сферы договорного или классического деликтного права. Пока окончательной ясности по данному вопросу нет. При этом, естественно, если в качестве убытков заявляются расходы, понесенные после того, как право было нарушено, или выгода, упущенная после нарушения, но сами эти суммы истец мог бы относительно точно рассчитать и предъявить к взысканию ранее, до их возникновения, начало течения давности не должно откладываться до момента, когда расходы были фактически понесены, а выгода упущена. Статья 15 ГК РФ допускает возмещение будущих неизбежных расходов, а возмещение упущенной выгоды по своей природе предполагает некий перспективный гипотетический расчет.

Поэтому, если, например, нарушение привело к тому, что кредитор в течение нескольких лет после нарушения недополучал те или иные доходы, начало расчета давности не смещается по каждому случаю неполучения соответствующего дохода до момента фиксации их выпадения по сравнению с ожиданиями в бухгалтерском учете кредитора. Если выпадающие доходы вполне были предвидимы истцом и могли быть им рассчитаны на будущее с достаточной степенью точности, давность должна начинать течь с момента, когда истец получил реальную возможность рассчитывать на признание подобного предварительного расчета соответствующим стандарту доказывания (в качестве примера см. Постановление Президиума ВАС РФ от 16 марта 2004 г. № 6065/03). Поэтому обсуждаемое здесь решение смешения момента начала давности до момента, когда истец узнал или должен был узнать о своих убытках, надо понимать с учетом этой оговорки.


Комментировать


пять − = 1

Яндекс.Метрика