Нагорный Карабах

Данный проект был направлен на подготовку историко-этнографического исследования одной из автохтонных восточных групп армянского народа — армян Карабаха. В широком понимании этот регион территориально соответствовал расположенным по правобережью реки Куры историческим областям Арцах (с XIV в. получившим название Карабах) и значительной части Утика Древней Армении, о чём неоднократно и беспристрастно сообщали греко-римские и средневековые восточные, в том числе и армянские, авторы.

Будущая монография (объемом 80 а.л.) состоит из двух частей — исторической (5 глав) и этнографической (2 главы). В первых пяти главах на основе античных и средневековых источников, архивных документов разного происхождения XVII—XX вв., а также исторической литературы и современной публицистики представлены основные этапы многовекового пути армян Арцах-Карабаха. Эти этапы освещены как в контексте общеполитической истории армянского народа, так и с акцентированием внимания на периодах, когда данный регион был искусственно политически отторгнут от Восточной Армении и присоединён к другим государствам. Так, сасанидский Иран в V в. присоединил его к Кавказской Албании в составе единого персидского наместничества (марз) Агванк, большевиками в XX в. — к Азербайджанской ССР в составе его части в виде областной автономии. Кроме того, были периоды его практически полунезависимого развития в рамках пяти армянских княжеств (меликств) (с конца XVI в.), затем его нахождения в составе Карабахского ханства (1752—1822 гг.) под юридической властью Ирана и позднее, после присоединения ханства в начале XIX в. к Российской империи. Однако царская Россия не включила Нагорный Карабах ни в образованную в 1828 г. Армянскую область, ни после её ликвидации в 1840 г. в состав тех административных единиц, в которые вошла большая часть территории Восточной Армении. В результате Карабах оказался сначала в рамках Каспийской области, затем Шемахинской и, наконец, Елисаветпольской губернии, что негативно сказалось на его дальнейшей судьбе.

На основе документальных источников показана активность карабахских меликов, военачальников и представителей духовенства в организации национально-освободительной борьбы армян в XVII—XVIII вв. против шахского Ирана и султанской Турции, между которыми в 1639 г. была разделена Армения. Подчёркнуто, что именно с Карабахом были связаны исторические миссии известных деятелей армянского освободительного движения — Исраела

Исраел Ори

Ори, архиепископа Минаса Тиграняна, гандзасарского католикоса Есаи Асан Джалаляна и др., направленные на реализацию ориентации на Россию. Показано активное участие карабахских армян в составе русских войск во время русско-персидских и русско-турецких войн в XVIII—XIX вв. Приведены документы, свидетельствующие о переписке карабахских меликов и духовных лиц с российскими императорами Петром I, Екатериной I, Екатериной II, Павлом I, об их неоднократных обращениях к ним с просьбой о военной помощи и о принятии армян под протекторат России.

Особое внимание в третьей главе уделено освещению сложного в политическом отношении периода как в целом для Закавказья, так и, в частности, для Карабаха в 1918—1921 гг. Именно в эти годы, после образования в конце мая 1918 г. трёх закавказских государств, Нагорный Карабах превратился в арену жестокой войны между восстановившей спустя почти пять с половиной веков свою государственность Первой Республикой Армения и новосозданной в условиях турецкой оккупации Закавказья Азербайджанской республикой, которая сразу же предъявила территориальные претензии на ряд областей, исторически связанных с Арменией, в том числе и на независимый в то время Нагорный Карабах, управление которым с июля 1918 г. осуществлялось Национальным советом и съездами.

Вскоре конфликт вылился в кровопролитную войну, в ходе которой в Нагорном Карабахе погиб каждый пятый житель края, а армянская часть его главного города — Шуши — в марте 1920 г. была полностью сожжена и разграблена. После установления 28 апреля 1920 г. советской власти в Азербайджане его правительство не было намерено отказываться от принципов агрессивной внешней политики мусаватистского Азербайджана по отношению к Армении и Нагорному Карабаху. И только на следующий день после установления 29 ноября 1920 г. советской власти в Армении, 30 ноября, Советский Азербайджан декларировал отказ от территориальных претензий на Нагорный Карабах, Нахичеван и Зангезур, после чего 1 декабря 1920 г. это решение было провозглашено Наримановым на заседании Бакинского совета как Декларация Советского правительства Азербайджана.

На следующий день Орджоникидзе сообщил об этом в телеграмме Ленину и Сталину, а 4 декабря с подобным сообщением в «Правде» выступил Сталин. В главе подробно говорится о последующих политических событиях начала 1920-х гг., приведших к включению волевым решением пленума Кавказского бюро ЦК РКП(б) от 5 июля 1921 г. — причём без голосования, т.е. с процедурными нарушениями — Нагорного Карабаха на правах областной автономии в состав Азербайджанской ССР (автономия официально была объявлена спустя два года, 7 июля 1923 г., а фактически создана 26 ноября 1924 г.).

Именно к периоду 1918—1921 гг. относятся истоки возникновения нагорнокарабахского конфликта, наиболее ярко проявившего себя в новейшей истории. В главе освещена дискриминационная политика властей Азербайджанской ССР по отношению к карабахским армянам, приведшая к систематическому сокращению процента их численности в автономии (с 94,4% в 1921 г. до 75,9% в 1979 г.), протест против которой не раз выливался в их обращения к Москве с письмами и петициями о передаче края в состав Армении, в межнациональные столкновения и волнения.

Объявленная в СССР перестройка способствовала активизации национально-освободительного движения карабахских армян за воссоединение с Арменией, вскоре переросшего в острейший конфликт с Азербайджаном.

В четвёртой главе рассмотрены основные этапы развития этого затяжного конфликта. Прошла уже четверть века с того дня, когда внеочередная сессия Совета народных депутатов Нагорно-Карабахской автономной области (ИКАО) Азербайджанской ССР 20 февраля 1988 г. приняла поддержанное массовыми демонстрациями в Степанакерте и Ереване решение «О ходатайстве перед Верховными советами Азербайджанской ССР и Армянской ССР о передаче Нагорно Карабахской автономной области из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР».

Это привело к вспышке националистических чувств и настроений со стороны азербайджанского населения и к погромам армян, спровоцированным местными властями в Сумгаите (февраль 1988 г.), Кировабаде (ноябрь 1988 г.) и особенно в Баку (январь 1990 г.). Созданный в январе 1989 г. Комитет особого управления НКАО, подчинявшийся Президиуму Верховного Совета СССР, не удовлетворил конфликтующие стороны и был упразднён в ноябре того же года. Народный фронт Азербайджана организовал блокаду Армении, пережившей 7 декабря 1988 г. катастрофическое землетрясение. В 1988—1989 гг. около 170 тыс. азербайджанцев Армении и более 350 тыс. армян Азербайджана были вынуждены покинуть свои дома и переселиться.

С конца 1991 г. нагорнокарабахский конфликт перешел в тяжёлую кровопролитную войну в открытой форме, которая привела к многочисленным человеческим жертвам и искалеченным судьбам с обеих сторон. Были периоды, когда более половины территории Нагорного Карабаха находилось под контролем азербайджанских войск, а его столица Степанакерт и другие населённые пункты подвергались массированным авианалетам и артиллерийским обстрелам.

В результате вооружённого этапа конфликта созданная в кратчайший срок из разрозненных отрядов самообороны Армия обороны НКР в ходе продолжавшейся в течение двух с половиной лет войны сумела к 1994 г. одержать убедительную победу над многократно превосходящими силами противника, освободив 85% территории НКР (в том числе г. Шуши в ночь на 9 мая 1992 г.) и 8% соседней с ней территории районов Азербайджанской республики, превращённых в огневые точки: Лачинский (что дало возможность пробить жизненно важный коридор к Армении и частично выйти из блокады), Кельбаджарский, Кубатлинский, Зангеланский, Джебраильский районы — полностью, Физулинский и Агдамский — частично (это дало возможность создать вокруг НКР так называемый пояс безопасности). Азербайджан сохранил контроль над 15% территории НКР, в том числе над Шаумянским районом.

Важно отметить, что освобождённые Армией обороны НКР районы Азербайджанской республики представляют собой часть исторической территории Нагорного Карабаха, подавляющее большинство населения которого составляли армяне. Свидетельством тому, в частности, помимо исторических карт, служит протокол заседания Закавказского крайкома РКП(б) от 25 июня 1923 г. (т.е. до образования Автономной области Нагорного Карабаха — АО НК, как первоначально называлась эта автономия), в котором зафиксировано: «Цифровые данные о населении Нагорного Карабаха. Нагорный Карабах состоит из 3 уездов и имеет народонаселения до 175 ООО душ, из коих 158 ООО падает на армян, 11 ООО на тюрок и 6000 на курдов» [4]. В то время Нагорный Карабах включал три уезда: Шушинский, Джеванширский и Карягинский, которые составляли территорию не только будущей автономии лишь на части этих уездов, но и территории Кельбаджара, Лачина, Джебраила, Физули, Агдама, частично Зангеланского и Кубатлинского районов (за исключением городов Кубатлы и Зангелана, входивших ранее в Зангезурский уезд Армении). Исторически эти территории армяне называли Карвачар (Кельбаджар), Кашатаг (Лачин), Кашуник (Кубатлы), Ковкасан (Зангелан), Дизак (Джебраил, Физули), Ути-Арандзнак (Агдам) [5]. Сейчас эти освобождённые территории закреплены в Конституции НКР.

5 мая 1994 г. представители Азербайджана, Армении и Нагорного Карабаха (при посредничестве России и Межпарламентской ассамблеи государств — участников СНГ) оформили в Бишкеке протокол, на основании которого 9—11 мая 1994 г. главы оборонных ведомств сторон конфликта подписали «Договорённость о прекращении огня», вступившую в силу 12 мая 1994 г. [6]. Хотя с этого времени военные действия фактически прекратились благодаря системе военно-политического баланса сил конфликтующих сторон, окончательный мир в регионе до сих пор не наступил.

Пятая глава посвящена процессу мирного урегулирования азербайджано-карабахского конфликта, когда его эскалация достигла таких масштабов, что вскоре после распада СССР в декабре 1991 г. карабахский кризис стал объектом не только российских, но и международных миротворческих усилий ООН и СБСЕ (с 1995 г. — ОБСЕ). 24 марта 1992 г. на Хельсинкской сессии Совета СБСЕ с участием 12 стран было принято решение о созыве в Минске конференции по Нагорному Карабаху и создании «постоянно действующего форума для переговоров» — Минской группы по Нагорному Карабаху. С марта 1994 по апрель 1997 г. прямые трёхсторонние переговоры по нагорнокарабахскому урегулированию проводились в рамках Минской группы при сопредседательстве России, а так- же Швеции, затем Финляндии, США и Франции, но они не принесли положительных результатов. С весны 1997 г. основной формой ведения переговорного процесса с руководством сторон конфликта стала «челночная дипломатия», т.е. периодические поездки сопредседателей Минской группы ОБСЕ в Баку, Ереван, Степанакерт. С конца 1998 г. элементами переговорного процесса стали также периодические встречи президентов Азербайджана и Армении под эгидой российской дипломатии и США, но и эти встречи, используемые во многом лишь для выяснения сложных отношений между сторонами, ни к какому положительному результату не приводили.

Определенные сдвиги наблюдались в 2005 г., когда было согласовано Дартмутское соглашение в рамках российско-американской Дартмутской конференции по Нагорному Карабаху, проходившей с 2001 г. в трёхстороннем формате с участием Азербайджана, Армении и Нагорного Карабаха.

Однако в декабре 2007 г. Азербайджан попытался предпринять попытку ревизии достигнутого «Рамочного соглашения о мирном процессе» [7]. К концу 2007 г. переговорный процесс в рамках Минской группы ОБСЕ фактически зашёл в тупик, что во многом было связано с противоположностью позиций сторон по ключевым аспектам урегулирования. Граждане Нагорного Карабаха в соответствии с международными нормами о праве народов на самоопределение ставят целью юридическое признание Азербайджаном (а также международным сообществом) государственной независимости Нагорно-Карабахской республики и участие НКР в переговорах. Между тем Азербайджан отказывается признавать НКР конфликтующей стороной и, соответственно, полноправным участником переговорного процесса. Баку также требует на первом этапе переговоров возвращения семи районов, контролируемых Армией обороны НКР, а на втором этапе — возвращения самого Нагорного Карабаха с обещанием предоставить ему вновь «широкую автономию», грозя в про- тивном случае военным реваншем.

После событий августа 2008 г. и признания Россией независимости Южной Осетии и Абхазии, Россия активизировала свои усилия по сохранению мира на Южном Кавказе. Однако окончательная стабилизация ситуации в регионе возможна лишь после признания государственного статуса Нагорно-Карабахской республики, что смогло бы предотвратить возобновление войны. Но из-за противоположных позиций Азербайджана и Армении по ключевым вопросам так и не было до сих пор достигнуто урегулирование этого застарелого конфликта, в частности 2 ноября 2008 г. во время трёхсторонней встречи президента России с президентами Азербайджана и Армении (на ней была только принята совместная Декларация по Нагорному Карабаху, в каждом пункте которой подчёркнута необходимость урегулирования конфликта политическим мирным путем) [8]; на встрече этих президентов 25 января 2010 г. в Красной поляне (г. Сочи); а также в рамках саммита «Большой восьмёрки» 26 июня 2010 г. в Канаде; на саммите ОБСЕ на высшем уровне в декабре 2010 г. в Астане; на переговорах в июне 2011 г. в Казани, в январе 2012 г. в Сочи, в июне 2012 г. на саммите «Группы двадцати» в Лос-Кабосе (Мексика) и на целом ряде других встреч.

Здание Национального собрания НКР

Нагорный Карабах, как и Южная Осетия и Абхазия, провозгласил свою независимость вопреки мнению бывших метрополий, что соответствует новым подходам и практике мирового сообщества, придерживающегося принципа потери страной своих международно признанных прав на какую-либо территорию в случае неспособности правительств осуществлять эффективное управление на принципах демократии, уважения прав человека и региональной стабильности [9]. При этом важно подчеркнуть, что в международном праве нет норм, обязывающих самоопределяющееся государство получать согласие метрополии.

Вместе с тем даже в условиях столь хрупкого перемирия Нагорно-Карабахской республике за эти годы удалось стать существующим государством со всеми необходимыми органами государственной власти и управления, в том числе по пять раз провести демократичные президентские и парламентские выборы, принять после прошедшего референдума в 2006 г. Конституцию республики.

Война привела к тому, что НКР по своему составу стала практически мононациональной. По переписи 2005 г., из общего числа её постоянного населения в возрасте 7 лет и старше (122 051 чел.) армяне составляли 121 725 чел. (99,73%), русские — 154 (0,13%), украинцы и греки — по 21 (по 0,017%), грузины — 10 (0,008%), азербайджанцы — 6 (0,0049%), другие национальности — 114 чел. (0,093%) [2, с. 199—201].

Приведённые материалы о социально-экономической, культурной и демографической ситуации в Нагорно-Карабахской республике в первое десятилетие XXI в. свидетельствуют о довольно стабильных показателях её экономического роста, о заметном повышении жизненного уровня населения. Однако при всём этом жизнь народа, особенно в сёлах, остаётся пока ещё трудной, поскольку молодое государство вынуждено преодолевать нанесённый ему войной и её последствиями серьёзный урон. В результате, по мнению руководства НКР, наиболее актуальными продолжают оставаться вопросы социально-экономического характера, в частности повышение жизненного уровня населения, особенно его социально уязвимых слоёв, осуществление мер по улучшению демографической ситуации, развитие приоритетных направлений экономики, в частности, развитие гидроэнергетики, горнодобывающей и перерабатывающей промышленности, сельского хозяйства, производственной инфраструктуры, а также проблемы водоснабжения для удовлетворения бытовых нужд населения, создание эффективной ирригационной системы. Решая эти жизненно важные проблемы, власти республики опираются прежде всего на свои собственные силы, на рациональное использование всех имеющихся у них ресурсов — естественных,трудовых, интеллектуальных.

Тер-Саркисянц Алла Ервандовна — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Отдела Кавказа Института этнологии и антропологии РАН, руководитель проекта «Армяне Нагорного Карабаха. Историко-этнографическое исследование» (10-01-00118а).

Литература:

1. Газета «Советский Карабах». Степанакерт, 1988. 21 февраля.
2. Закон был опубликован в газете «Бакинский рабочий». 1992. 7 января.
3. Статус Нагорного Карабаха в политико-правовых документах. Ереван, 1995.
4. РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 24. Д. 272. Л. 31. Цит. по: Заргарян Р.А. Роль России
в урегулировании азербайджано-карабахского конфликта / / Caucasica. Труды
Института политических и социальных исследований Черноморско-Каспийского
региона. Т. 1. М., 2011. С. 230.
5. Заргарян Р.А. Указ. соч. С. 230.
6. Подробно об этом см.: Казимиров В.Н. Мир Карабаху: Посредничество России
в урегулировании нагорнокарабахского конфликта. М., 2009. С. 146—164.
7. Заргарян Р.А. Указ соч. С. 226—227.
8. Майендорфская Декларация 2 ноября 2008 года и реакция на её принятие.
М., 2009. С. 12,13.
9. Заргарян Р.А. Указ. соч. С. 232.
10. Рассчитано по: Результаты переписи населения Нагорно-Карабахской республики
2005 г. (показатели НКР). Степанакерт, 2006. С. 47, 56, 69 (на арм., англ., рус. яз.).
11. Статистический ежегодник НКР. Степанакерт, 2010.
12. Маилян М. Стимулирование рождаемости — задача приоритетная // Арцах. М.,
2010. № 1. Март.
13. Из интервью президента НКР Бако Саакяна // Арцах. М., 2010. № 2. Май. С. 6.