Есть в солнечной Адыгее — стране древней культуры и высоких гор, стране живописных ущелий и цветущих долин — одна заветная гора под званием Большой Тхач. Гора Бога назвали ее адыги. По-адыгски Тха — это Бог. Много гор есть в республике. Больших и малых, скальных и ледовых, лесистых и с альпийскими лугами. Одни горы можно обойти и осмотреть за один день, другие за 2 — 3 дня, а чтобы изучить Большой Тхач, не хватит и месяца. Он представляет живой интерес у альпинистов. Они проложили вертикальные маршруты по высоким, совершенно отвесным скальным стенам, ведущим к его вершине. Спелеотуристов влекут подземные сокровища горы. Спелеологи обнаружили здесь очень красивые пещеры. Богатые натечными образованиями карстовые полости, ежегодно собирают в подземелье десятки туристских групп.

Как в древних таинственных средневековых замках, они зажигают свечи и фонари, освещая залы и сырые каменные коридоры, украшенные причудливой колоннадой. Туристов-пешеходников манят темные и коварные ущелья, чья недоступная глубина и суровость скал, разжигает любопытство. Каньоны Большого Тхача или как их называют местные жители «котлы», открывается только отважным и сильным путешественникам. Для туристов, путешествующих в окрестностях горы, здесь целый комплекс интереснейших маршрутов. К обзорным точкам на самый край многометровой пропасти, с которой открывается истинная красота и величие гор Адыгеи, стремятся настоящие романтики и тонкие ценители завораживающей красоты природы.

К причудливым скальным «жандармам» — столбам и утесам, которых здесь множество, и каждый высокий каменный столб — это шедевр искусства, чудо дикой, не тронутой человеком природы, идут поэты, художники и фотографы- профессионалы. Наш путь сегодня лежит на северные скалистые отроги Большого Тхача. Цель — проникнуть в истоки реки Ходзь, в совершенно дикие, никем нехоженые, очень глубокие каньоны горы. Хотим пройти в глубь времен, узнать о прошлом нашей планеты. Большой Тхач — экзотический остров девственно чистой природы отделился от оживленного туристского мира, бездорожьем и глухоманью здешних мест. Вот я уже с друзьями сижу в автобусе Майкоп — Сахрай, счастливый и беззаботный оттого, что снова вырвался в горы.

С интересом рассматриваю из его окон горные леса. Ведь красота дивной природы Адыгеи — мой главный целитель и лекарь. Я стремлюсь к ней, как бабочка на огонь, спешу увидеть, услышать, почувствовать и остановить в своей памяти ее мимолетное и чудотворное дыхание. За прекрасной красотой природы, за чудными мгновениями ее живых красок, я иду всю свою жизнь, ценю ее выше всех земных благ, она мне также необходима, как воздух, вода, пища, уют домашнего очага и ласковое тепло любимых женских рук. Она согревает мою израненную душу, растопляет в груди студеный лед обид и разочарований, горечь неудач, дает всплеск положительных эмоций, которые наполняют меня сладостным нектаром настоящей жизни, поднимают на ратные подвиги и скрашивают мое существование в этом мире. Выйдя за поселок Новопрохладный, углубились в грабовый лес. Старая разбитая дорога, проложенная в узкой лесистой долине, ведет к ис- токам реки Сахрай. Пересохшая от знойного лета твердь горной дороги гулко громыхает под ногами. На небе ни тучки, ни облачка. Во всю ширь раскинулась бездонная синь горного неба. Истомившее нас, горячее дыхание августовского дня, в лесу почти не ощущалось. Лес был на удивление, свеж и прохладен.

Небольшие полянки заросли буйным высокотравьем, из огромных зонтиков лопуха, да кустов папоротника. Только ярко-желтые цветы девясила, как маленькие подсолнухи, послушно поворачивали рыжие личики, вслед за уходящим за горы солнцем. Обмелевшая река Сахрай, плавно перекатывала свои прозрачные струи по широким плесам. Бывший поселок Брылово встретил нас ковром осыпавшихся на дорогу яблок. За очередным поворотом дороги, из-за высоких лесистых хребтов, неожиданно появился красивейший белостенный «монастырский» ансамбль. Это уже отроги Большого Тхача. Выглянувшие из темного леса огромные скальные башни, словно замки сказочного королевства, притягивали взгляд. Здесь сливаются две реки — Большой и Малый Сахрай.

Это живописное место лесорубы назвали Тайванем. На поляне возле старого фундамента от пилорамы, останавливаемся на ночлег и разжигаем костер. Набираем в котелки сияющую чистотой, и холодным блеском, студеную воду. В сером сумраке потонули четкие контуры далеких гор и разделили горизонт на темные и светлые тона. Стемнело очень быстро. Но наш костер, набирая силу, уже затеял свою веселую и трепетную пляску. Громко потрескивая, он бросал в таинственную ночную темь, пучки быстрых и разноцветных искр. Я осторожно протягиваю к нему свои раскрытые ладошки и чувствую, как нежно и ласково втекают в них живые струйки тепла. Совсем как в детстве, когда с мороза попадаешь в объятье матери, тепло ее рук так же желанно и приятно, как и тепло костра. Чудная летняя ночь в горах. Легкий теплый фен принес нам с высоких гор нежный аромат хвои и свежесть. Спать не хотелось, хотя за пологом палатки монотонно шуршал о камни притихший Сахрай, навевая сон и утяжеляя веки.

Я вынес из палатки коврик, и лег на него, устремив свой взгляд в огромное звездное небо. В эти минуты особенно остро чувствуешь близость природы, ее своеобразную прелесть, она переполняет сердце, завораживает и влечет в неизвестность. Завтра запланировали проникнуть в таинственные ущелья скальной горы. А темная ночь уже будоражила мое воображение. Что я там интересного увижу? Романтика новых открытий уже неодолимо меня влекла и очаровывала. Глядя в космос, я увидел, как мир протекает в других измерениях, как на огромном звездном небе стремительно перемещаются космические корабли, перемигиваясь в темноте, с летающими вокруг нас светлячками. Лес, погруженный в безмятежно спокойный сон, не тревожил мои мечты. Плененный его чуткой, бездонной заповедной тишиной, я чувствовал существование своей души и ее трепетное волнение. Утром по крутому склону, в тени широких разлапистых и лохматых веток кавказских пихт, начали подъем на Фирсову поляну. Под пихтами, словно цветы мать-и-мачехи, пробив подушку из опавших иголок, густо высеялись сочные рыжики. Не удержавшись от соблазна, срезали, помыли и сразу засолили в походном котелке. Рыжик — это такой гриб, который после засолки, можно уже есть через три-четыре часа. От поляны Фирсовой по буйному альпийскому высокотравью спускаемся на поляну Кресты, к реке Ходзь. От Крестов открывается вид на гору Большой Тхач, исключительный по красоте и суровости с этого места, он особенно впечатляет. В узкие скальные щели, в которых берет начало река Ходзь, не попадают лучи солнца.

Над местностью громоздятся грандиозные скальные башни. В огромной треугольной скале, на одной из вершин, видна пещера-трещина, просвечивающая насквозь, через массив. В глубь Большого Тхача ведут два очень глубоких и узких каньона, по которым течет река Ходзь. Немного отдохнув, решили проникнуть в узкую скальную теснину первого ущелья, отшлифованную рекой до зеркального блеска. Русло ее оказалось с высокими стенами и очень узким, шириной не более метра. Глубокие скальные чаши заполнены холодной ключевой водой. Попытки пройти теснину по дну не дали результатов. Начали обход каньона, идя вверх по склону.

С трудом, преодолев скальный массив, очутились на выступе, с которого открывался вид на громадный каньон, заросший лесом, вертикально поднимающимся по крутым скалам. Глубоко внизу шумели водопады. Заглянув внутрь каньона, обнаружили совершенно дикий, никем не посещаемый затерянный мир скал, девственного леса и водопадов. Перед нами, как перед первооткрывателями, словно открылась таинственная обручевская земля Санникова — обиталище медведей и колыбель снежного человека. Наткнувшись на совершенно свежий мокрый след медведя, решили не рисковать и не покорять тенистое ущелье. Наметили новый маршрут.

По нему проникнуть во второй скальный котел реки Ходзь, также по дну каньона. И вновь он оказался очень узким и недоступным. Продираясь меж вековых деревьев бука, тиса и пихты, под- нимаемся по правому борту каньона на обзорную точку. Вокруг лежат, вывороченные с корнем, поверженные ветром великаны.

Идем упорно вверх, навстречу неведомым приключениям, не зная, что нас ждет впереди. Каждый уголок заветных дебрей и отвесных скал имеет свою прелесть. За каждым изгибом скального хребта открывается завораживающий и неповторимый вид на глубокое и узкое ущелье реки Ходзь. Скальный хребет, ведущий на гору Корыто, вдруг раскрывается широкой поляной над обрывом. Перед нами открылся изумительный вид на все ущелье и скалу Опасная. Высокие скальные башни и отвесные обрывы украшали 60- метровые, грандиозные водопады, струящиеся на дно глубокого ущелья. Это Орлиные водопады. И словно в подтверждение этому над водо- падами, образовав кольцо, парили огромные белоголовые сипы. Зрелище потрясающее.

В нишах и карнизах диких скал свили свои гнездовья орлы. Водопады называются Орлиными, потому что здесь одновременно парят в воздухе вольные птицы и падающие с большой высоты грандиозные водопады, светящиеся в ореоле радужной водной пыли. Разлеглись на пышной траве, на краю поляны, обрывающейся глубокой пропастью. Долго любовались красочным парением водопадов и орлов, пока под скользящими лучами солнца не раскинулись волнистые крылья облаков. Они словно розовые перья фламинго затекали в ущелье и все ближе и ближе приплывали к нам. Вот уже до них можно притронуться рукой.

В скальный каньон, на встречу облакам, тихо заползал и прятался в гротах густой туман. Пора идти вниз. По пути собрали букет из белых грибов, опят, подберезовиков и сыроежек для вечернего супа. Вечером, натопив построенную здесь баню, парились смолистыми пихтовыми вениками. Еще раз вспоминали и переживали о разведанном, малоизвестном, затерянном мире дикой природы. На следующий день наш поход был запланирован в пещеру Амбицугова. Расположенная высоко в хребте, между скалами горы Опасной, она имеет очень богатое натечное убранство, представляя собой неповторимый, загадочный и диковинный интерьер подземного мира. К ней идет узкая и опасная тропа, висящая над глубокой пропастью.

Узкий скальный гребешок тропы пышно зарос темно-зеленой подушкой из можжевельника, по которой надо осторожно пройти по краю многометрового обрыва. Но наши планы нарушили тяжелые грозовые облака, зацепившиеся за вершину горы. Они плавно заклубились и, медленно растекаясь, опустились в долину, заполняя скалы и ущелья мрачною фатою клубящегося тумана. Зашуршал по листве деревьев косой дождь, захлопало под порывами ветра полотно палаток. Но дождь прошел стороной, лишь окропил сочные травы обильной росой. Решили, чтобы не тратить времени зря, осмотреть еще один фантастический пейзаж узкого и глубокого ущелья под названием Мешок. Он знаменит высокими охровыми стенами скалы Красной. Урочище Мешок встретило нас хаосом из нагроможденных друг на друга и заросших мхами огромных валунов. Утопая роскошной траве, пробираясь меж вековых буков, с интересом осматривали заманчивые картины дикого ущелья. Особенно привлекали каменные глубокие ванны и бассейны реки Ходзь из отполированного розово-белого мрамора.

Ванны из инкрустированного ветвями древнего коралла, были заполнены родниковой водой изумительной чистоты и исключительной прозрачности. Внимательно всмотревшись в прозрачный поток, увидели стайки форели — подводных обитателей царства девственной природы. Мраморные ванны сменялись каскадом небольших водопадов и каменных нагромождений. Вокруг, как в сказке, стояли могучие ветвистые буки, увитые глянцевым ковром колхидского плюща.

Красная скала — огромный утес из красного мраморированного известняка, возвышался над ущельем. Напротив него, ноздреватая, как губка скала, длинными водопадными косами источала веер прозрачных родниковых струй. Место изумительное. Скала, зеленый мох, падающие родники, а под ними грохот, беснующихся в каменных глыбах, водопадов реки Ходзь. Вернулись из похода усталые, и переполненные впечатлениями. Я уверен, что открыл для себя, еще один бесценный энергетический источник. Кладовую сокровищ уникальной природ Адыгеи, источник здоровья, эстетического наслаждения и познания мира родной стороны.

Бормотов Иван Васильевич