Российская нация vs многонациональный народ: попытка социально — философского анализа инновации | Знания, мысли, новости — radnews.ru


Российская нация vs многонациональный народ: попытка социально — философского анализа инновации

Сочетание традиционных и инновационных начал, подходов, идей, концепций и практик является необходимым условием устойчивого существования и успешного развития не только всех сфер общественного сознания, включая и науку, но и большинства видов человеческой деятельности, как индивидуальной, так и коллективной.

Нивелирование или, по крайней мере, существенное ослабление, одного из начал с неизбежностью приводит, как показывает опыт, к серьезным сбоям, как в сфере сознания, так и в областях его практического воплощения. Так, уже давно стало очевидным фактом, что общество, не имеющее стимулировать и поддерживать научно — технические инновации (генетика и кибернетика, а затем компьютерные, био — , нанотехнологии и пр.), обречено на застой и деградацию.

С другой стороны, безудержное и бездумное обновление и перестраивание, отрицающее опыт и традиции поколений, вполне способно подтолкнуть даже целые государства и общества, испытывающее объективные трудности роста и развития, к анархии и распаду. В отечественных условиях одной из сфер, где очевидно нарушено равновесие традиционного и инновационного начал является область межнациональных отношений, причем как в научно — теоретической сфере, так и в области практического государственно — правового регулирования.

Основополагающие, ныне используемые, подходы и решения были предложены и сформулированы почти сто лет назад (национально — административное территориальное деление государства, выделение титульных наций, замещение ведущих позиций в администрациях территорий по национальному признаку и пр.), хотя уже давно стала очевидной их историческая ограниченность, малая эффективность на современном этапе общественно — исторического развития.

В кризисные периоды они не стабилизируют государство и общество, а начинают действовать деструктивным, разрушительным образом, что было наглядно продемонстрировано в период распада Советского Союза. Тот факт, что заложенная еще в советское время модель регуляции межнациональных отношений продолжает функционировать в современной России не может не вызвать обоснованных опасений относительно будущего России как единого многонационального государства. В этих условиях отрадной попыткой признания ненормальности сложившегося положения вещей, и преодоления последнего, стала разработка концепции закона «О единстве российской нации и управлении межэтническими отношениями» рабочей группой Совета по межнациональным отношениям при президенте РФ, возглавляемой академиком Валерием Тишковым.

Некоторые основополагающие идеи концепции анонсировали в СМИ члены рабочей группы профессор РАНХиГС, бывший министр по делам национальностей Вячеслав Михайлов, проф. Института социологии РАН Леокадия Дробышева и др. По их словам, основополагающее понятие нового закона – «российская нация», будет носить не этнический, а политический характер. Это будет «гражданская нация», ведущими чертами которой будут не этнические особенности, а чувство принадлежности к Российскому государству, народу, «готовность идти и бороться за общие наши интересы». «Россия – это нация наций!

У граждан России общие нравственные ценности, общепризнанные герои, общие праздники и исторические победы, язык общения, культурный багаж. Нам надо и дальше работать над утверждением понятия «российская нация», — так сжато выразил, несколько ранее, квинтэссенцию данного подхода акд. Тишков [1]. Инициаторы закона планировали после его разработки и принятия в конце текущего года, внести необходимые изменения в законы России, в том числе и в Конституцию, в которой, как известно, упоминается лишь многонациональный народ России.

В конце минувшего и начале текущего года первые редакции закона прошли обсуждения в думских комитетах и на заседаниях Совета. По сообщениям СМИ, разработчики натолкнулись на мощную волну критики, прежде всего со стороны представителей национальных республик, среди которых назывались, в первую очередь, глава Дагестана Рамазан Абдулатипов, депутат Госсовета Чувашии В.Ильин, глава комитета Госсовета Татарстана Разиль Валеев и др. В принципе такая острая реакция на закон, который, хотя и с далеко небесспорной позиции, но в принципе открывает в перспективе гипотетическую возможность уравнивания в статусе всех российских регионов подобно немецким землям, французским департаментам или североамериканским штатам, была ожидаема от представителей национальных элит.

Однако острая критика со стороны РПЦ, которая увидела опасность закона в том, что «российскость» будет насаждаться и культивироваться, прежде всего, среди русских, в ущерб их национальному самосознанию, которое в значительной степени связано с православием, стала для разработчиков, похоже, неожиданностью. В принципе, опасения РПЦ далеко не беспочвенны, если вспомнить о том, что в советское время, «советскость» культивировалась среди русских, восточных украинцев и белорусов, в то время как национальные окраины наоборот переживали всплеск именно национального самосознания, приведший, в конечном итоге, к созданию национальных государств.

Примечательно, что концепция закона не нашла широкой поддержки и среди экспертного сообщества, в котором не преминули отметить ее сходство с концепцией «советского народа», разрабатывавшейся в поздний советский период и оказавшейся, в итоге, идеологемой без реального научного обоснования и наполнения. Среди экспертов достаточно широкой популярностью пользуется точка зрения, сформулированная Э. Паиным, согласно которой в России гражданская нация пока не сложилась ни на культурно — ценностном, ни на институциональном уровне [2, с. 19]. И.М. Ильинский так выразил данную позицию: «Суть проблемы, не позволяющей сказать, что ныне российская нация существует фактически, — в острейшем дефиците единства и общности национальных интересов в сознании большинства населяющих Россию наций, народов и народностей. Нынешняя Россия — страна, расколотая по многим основаниям: политическим ориентациям, уровню благосостояния, в том числе (а может, прежде всего) по национальному чувствованию и самосознанию. На вопрос иностранца: «Кто ты?» — мало кто ответит: «Я — россиянин», чаще скажет: «Я — русский», «Я — татарин», «Я — еврей». Или: «Из России» [3, с. 7]. Кроме того, позиция авторов закона оказалась весьма уязвимой и в собственно научном плане. Закон не опирается на какую — либо целостную научную концепцию. Как заметил доцент Школы философии ВШЭ Кирилл Мартынов в интервью Русской службе BBC: «В законе практически нет реального содержания… либо вы даете этническую интерпретацию российской нации, и тогда она определяется как православная с приоритетом русского этноса, либо вы даете гражданскую интерпретацию российской нации, тогда вы возвращаетесь к Конституции с ее словами о многонациональном народе…» [4]. Однако проблема заключается здесь также и в том, что если пытаться последовательно анализировать ситуацию с научной, прежде всего, социально — философской точки зрения, то оказывается, что «возвращаться» некуда. Понятие «народ»,закрепленное в Конституции, является сейчас почти такой же абстракцией, как и предложенное понятие «российской

нации», поскольку народ рассматривается вне и изолированно от целого ряда важнейших факторов, сложившиеся в обществе, таких как производственные и классовые отношения, отношения собственности и производные от них. Фактически под народом понимается, в зависимости от ситуации, либо конкретный этнос, либо все население той или иной территории, т.е. основной упор делается на внешние, количественные характеристики (численность, половозрастная структура, уровень трудовой занятости, конфессиональная принадлежность и пр.). Внутренние же, качественные характеристики народа, т.е. его структура, механизмы социальной саморегуляции и самоорганизации (обычаи, традиции, обряды, нравственные нормы и пр.), мироощущение и миропонимание (менталитет), совокупность народных представлений о мире (народная педагогика и медицина, метеорология и социология, народное право, верования и суеверия и пр.), остаются за рамками рассмотрения. В итоге без ответа остается важнейший в данном контексте вопрос: сложились ли в российском народе и, если да, то в какой мере, общие механизмы регуляции поведения широких народных масс, представляющие разные этносы, их общее мироощущение и миропонимание?

Такой вариант развития событий вполне возможен, о чем свидетельствует, хотя бы опыт Швейцарской конфедерации, где представители трех основных этносов: немецкого, французского и итальянского, одновременно являются и носителями общего швейцарского самосознания и самоощущения. Однако без проведения соответствующих научных исследований любые теоретические рассуждения на эту тему остаются на уровне интеллектуальных спекуляций. Примечательно, что в Швейцарии и других немецкоязычных государствах Европы изучением народа традиционно на протяжении столетий занималась и занимается специальная научная дисциплина «фолькскунде» (Volkskunde). У ее истоков стоял в конце XVIII в. И.Г. Гердер, а в начале следующего столетия — немецкие романтики Людвиг Ахим фон Арним, Беттина фон Арним, Клеменс Брентано, братья Якоб и Вильгельм Гримм и др., которые посвятили свою жизнь изучению проявлений «народного духа»: песен, сказок, легенд, мифов. К середине XIX в. немецкоязычное народоведение сложилось в самостоятельную научную дисциплину, объектом изучения которой стал народ, являющейся создателем и хранителем народной культуры в ее духовном и материальном аспектах.

Огромным вкладом швейцарского народоведения стала публикация в 1946 г. классического произведения выдающегося швейцарского исследователя Р. Вайса «Народоведение Швейцарии» [5]. Думается, что обращение к опыту западноевропейского народоведения (европейской этнологии — по современной классификации), традициям отечественных исследований народной культуры, и проведение на этой основе широкого комплекса народоведческих исследований позволит наполнить понятие «народ» конкретным содержанием, создать современную социально — философскую по своему характеру теорию народа и народной культуры. Лишь такая основа позволит выработать максимально эффективные, действительно инновационные подходы для государственной политики в области межнациональных отношений в современной России.

Список использованной литературы:

1. Тишков В. Наука и национальная идентичность // Приложение к еженедельнику «Аргументы недели». 2008. 20 ноября. 77 2. Паин Э.А. Между империей и нацией. Модернистский проект и его традиционалистская альтернатива в национальной политике России. М., 2003. 3. Ильинский И.М. О российской нации // «Знание. Понимание. Умение». 2009. № 3.

4. Кому нужен «закон о российской нации» // BBC. Русская служба. 1 ноября 2016 г. (http: // www.bbc.com / russian / features — 37834616). 5. Weiss, Richard. Volkskunde der Schweiz. Grundriss // Erlenbach — Züri h, 1946 (2. Aufl. 1978, 3. Aufl. 1984). S. 435

А.В. Терехин


Комментировать


− 2 = ноль

Яндекс.Метрика