Эпоха Павла I как культурный ландшафт

Царствование Павла I, признанное в историографии рубежным в процессе перехода от раннего нового времени к «зрелому» новому времени русской истории, правомерно рассматривать как систему знаков и символов, формировавших павловский культурный ландшафт. Эстетическими элементами этого ландшафта и его смысловыми доминантами являются дворцовые и усадебные комплексы, создававшиеся в строгом соответствии со вкусами самого императора и его представлениями о прекрасном, о том, как вернее обозначить власть императора на символическом языке. Общепринятые представления о грубом и резком разрыве Павла I с духом и логикой предшествовавшего царствования не могли получить быстрого сиюминутного подтверждения на языке символов и образов. В этом смысле эстетический и пропагандистский прогресс Павла I по причине непродолжительного его царствования был обречен остаться репетицией самого себя.

Будь у Павла Петровича больше исторического времени, наверняка и результат символического осмысления новых идей нового царствования был бы более впечатлительным. Жизнь цесаревича Павла Петровича можно разделить на два периода. Первый обнимает собой тридцатилетие со дня его рождения до пожалования ему загородных имений, Павловска и Гатчины.

Второй заключает в себе остальные годы его жизни до вступления на престол. В этот период жизни цесаревича вырабатывается его характер и мировоззрение, которые ко времени его воцарения сложились окончательно и проявились во всей полноте в его царствование. В историографии этот период принято называть «гатчинским». Гатчинский период начинают с 1783 г., когда императрица Екатерина II подарила сыну мызу Гатчина с прилегающими землями и деревнями по случаю рождения у цесаревича Павла Петровича первой дочери Александры .

Но фактически первые признаки уединения и затворничества появляются еще в 1777 г., когда великий князь Павел Петрович впервые получил в собственность загородные земли и возможность хоть недолгое время жить вдали от двора матери заниматься различными делами без ее контроля. Подарок от императрицы Екатерины II в честь рождения первого внука – несколько сот десятин земли, которые были расположены в пяти верстах от Царского Села с двумя деревнями Линна и Кузнецы, которые стали основой имения Павловск, представляли собой почти сплошную лесную чащу, пересекаемую извилистой речкой Славянкой. Однако в течение первых четырех лет великий князь Павел Петрович и его жена Мария Федоровна лишь формально были владельцами Гатчины и Павловска. Это было из-за того, что любое их распоряжение должно было поступать на утверждение императрицы Екатерины II, которая следила, чтобы не происходило превышение суммы, которая ассигновывалась на устройство Гатчины и Павловска, из-за этого было много затруднений.

Особенно энергичная деятельность по благоустройству имений относится к 1795–1796 гг. С 1796 г. они начинают застраиваться домиками на участках, которые раздавались владельцам, не только приближенным к ним особам и некоторым придворным служителям, но и отставным нижним чинам. По свидетельству М. И. Семевского, «в архиве Павловского городского правления хранилось множество жалованных грамот на землю, которые были подписаны цесаревичем Павлом Петровичем в 1794–1796 гг.». Из вышесказанного можно сделать вывод, что цесаревич Павел Петрович предчувствовал смерть императрицы Екатерины II, поэтому стремился максимально использовать оставшееся время для практической апробации своих идей. По сути, цесаревич Павел Петрович стремился сделать из имений Гатчины и Павловска полноценные городские центры, поэтому через несколько дней по вступлении на престол, которое произошло 7 ноября 1796 г., он объявил новый статус Гатчины и Павловска как городов. Первым известным нам упоминанием о Гатчине считается запись в новгородской оброчной писцовой книге 1499 г., где написано, что «село Хотчино над озерком Хотчиным…» .

Осенью 2006 г. исполнилось 210 лет со дня присвоения Гатчинской мызе статуса города. По мнению А. А. Тришиной, занимающейся гатчинским периодом Павла I, книги, изданные в разные годы, конечно же, несут печать своего времени. Однако, вступая в противоречия, лишь дополняют одна другую. Список книг об императоре Павле I, доступных современному читателю, состоит из более чем двух сотен названий разного рода источников: это литература мемуарная, художественная, монографии. Император Павел I был личностью незаурядной и противоречивой, что подчеркнуто в изложении любым из авторов. Неизменно утверждение о том, что гатчинский период в жизни Павла Петровича, то есть период его предцарствования, – это годы взаимовлияния человека на город и города, местности на человека. В подтверждение можно привести пример с гатчинским пейзажным парком, который устроен в стиле английского сада, что является классическим образцом «естественного» парка, в котором по берегам водоемов, оттеняя зеркальную гладь воды, живописно располагаются массивы деревьев. Парк XVIII в. – это открытая книга, символы которой читаются поэтично, философски, чувственно.

Отметим, что от своих заморских собратьев пейзажные парки России отличаются тем, что достаточно большие участки в них уделялись для хозяйственных нужд, садоводства и прочего. По звону колокольчика к ступеням Карпенного пруда подплывали карпы, фирменным блюдом стола считались гатчинские форели, которых разводили в прудах Ботанических садов. Лесная оранжерея с экзотическими фруктовыми деревьями. Поэма Делиля появилась в 1782 г. Выход ее был приурочен к празднествам в Трианоне, посвященным графу и графине Северным. Русские переводчики «пейзажной» поэмы появились в России позже – в 1814 г., автором являлся А. Палицын, а в 1816 г. автором являлся А. Воейков. Павлу Петровичу поэма была известна в подлиннике. Лирика французского аббатства, похоже, нашла отклик в сердце человека впечатлительного, и гатчинский парк – это не только услада для глаз. Гатчинский парк – это парк романтических прогулок, места отдыха, размышления, где за каждым поворотом тропинки – новая пейзажная картина, которую Делиль «предсказывал» и описывал. «Движенье смысл и жизни пейзажу придает. Пусть лес волнуется, качается, поет, пестрому ковру из полевых растений …» Отметим, что в гатчинском парке немного архитектурных сооружений, не насыщен он скульптурой – так, некоторые акценты, «случайности», которых должно было быть больше. Например, львы на ступенях портала «Маска», статуи в Павильоне Орла…

Малый каменный мост предполагалось дополнить восьмью вазами для декоративных растений и четырьмя скульптурами лежащих львов. Вензелем Павел I с четырьмя барельефами, «означающими славу», планировалось украсить Горбатый мост. На четырех низких постаментах из пудостского камня, расположенного по сторонам Карпинского моста, предполагалось установить скульптурную группу, изображающую «изобилие рек». Статуи, вазы и чаши-курильницы должны были стоять в Амфитеатре, фигуры четырех кентавров и четырех сатиров – в композиции большого Трехаркового моста на Круговой дороге. Отметим пышный, триумфально-величественный замысел не осуществленных проектов… Гатчинский дворцово-парковый ансамбль не похож на Михайловский замок в его архитектурно-скульптурной насыщенности. По сути, Гатчинский и Павловский парки – это открытые пейзажные дома, где «воздух здоров, вода удивит». Не Павел сказал о северной природе так, а Григорий Орлов. Однако и Павел, похоже, думал приблизительно то же.

А ему в привычках, в поведении и вкусах приписывают солдафонство. Считается, что в Гатчине Павел Петрович любил территорию собственного сада с его регулярными «правильностями» – планировкой, «трельяжной сеткой» аллей, в которой можно было укрыться от случайных взоров, и смотровой площадкой с видом на пруд-кувшин. Не плац, а панорама сада виделась Павлу Петровичу из окон его личных покоев. И прогуливался он здесь, на виду в своем парке, где попадались на глаза то фигура Флоры, то скулы, голова Геры, то бюсты римских полководцев. Недалеко от дворца располагается еще один геометрический участок парка – Сильвия, то есть «лес». А в нем: статуя женского белого мрамора, которая покрыта драпировкой, в левой руке держит чашу, а в правой – книгу… Отметим, что нет на этом участке парка Венеры с амуром и рыбой, указание о реставрации, которое в 1795 г. содержится в документах. Заметим, что была Сильвия, то есть «лес», на котором заканчивалась площадь, а теперь нет. Лесная оранжерея. Дворец, конюшни, Остров любви, Павильон Венеры, Зверинец, Мельница, лабиринт – все напоминало о Шантильи и о том времени, когда Павел Петрович в заграничном путешествии почувствовал наконец волю, где он наслаждался культурой, искусством «старушки» Европы.

Во многих местах побывал он, но именно резиденция «Шантильи», запомнилась Павлу I на всю жизнь. Ему и карта была подарена, которую он прикажет повесить в своем кабинете, она носит название «Охота в Шантильи», автором-живописцем ее является Лепан. Отсюда, можно сделать вывод, что с этого периода начинает оформляться окружение Павла, которое оказало впоследствии, после вступления великого князя Павла Петровича на престол, значительное влияние на его личность

О.А. Кашинская