В Российской империи в начале ХХ в. сохранялась строгая конфессиональная структура общества, которая не предполагала внеконфессионального статуса его членов . Положение конфессий в этой структуре оказывало влияние на конфессиональную политику царского правительства. В вооруженных силах одним из ее проявлений стала деятельность военного духовенства, которое накануне Первой мировой войны было представлено православными, католическими, лютеранскими и мусульманскими священнои церковнослужителями . Имея ведомственный статус и связанные с ним функции и обязанности, военное духовенство, с одной стороны, находилось в подчинении военного руководства различных уровней, с другой – своих религиозных организаций.
В отношении неправославных конфессий система подчинения включала еще и Министерство внутренних дел, в структуре которого организующую и контролирующую функцию в области конфессиональной политики осуществлял департамент духовных дел иностранных исповеданий (далее – ДДДИИ) .
Возложенные на ДДДИИ обязанности требовали тесного взаимодействия с неправославными религиозными учреждениями и их руководством. Среди направлений такого взаимодействия было формирование военного неправославного духовенства. Процесс формирования включал в себя несколько элементов, одним из которых был подбор кандидатов. При этом процедуры подбора и назначения военных капелланов и пасторов действовали с 1896 г., когда была проведена оптимизация численности и конфессионального состава неправославного военного духовенства , а также отлажена система взаимодействия учреждений и ведомств в вопросе его формирования. В то же время в связи с упразднением штатных должностей военных мулл процедура их замещения не разрабатывалась.