Общество и технологии имеют семантическую логику своего развития. При переходе к обществу, где возникает искусственный интеллект, будут проявляться особенности тех социальных групп, которые имеют возможность применять семантические технологии воздействия на общество как на основную массу определенного семантического типа.

Сегодня, мы видим, есть проблема возникновения искусственного интеллекта, а тем самым возникновение смыслов искусственного технологического порядка. И смысл, может быть, заключается в том, чтобы artificial intelligence не возник раньше того момента, когда «естественный интеллект» человека будет готов к адекватному пониманию того, что на самом деле есть этот artificial intelligence [1, с. 10–54]. Смысл artificial intelligence видится на современном уровне достаточно упрощенно и даже утрировано в соответствии с некими расхожими представлениями, взятыми из научной фантастики и кино.

Так, например, Science fiction как феномен сознания выполняет свою роль, донося до широкой аудитории некоторые научные идеи и концепции, но при переходе из системы научного мировоззрения в систему простых и непрофессиональных представлений происходит сильное преломление. Возникновение таких сложных логико-семантических конструкций становится практически неизбежным в системе развития информационных технологий и информационного преобразования общества и человека.

К тому же современный мир стал слишком быстро изменяться, такая скорость изменения была осознана Элвином Тоффлером как феномен «шока будущего». По сути дела, это шок непонимания, непонимания смысла того, что возникает и что из этого следует, что в этой ситуации является правильным или неправильным, что является истинным или ложным. Идея о том, что человек остается один на один сам с собой, сталкиваясь с непонятным новым, принципиально важна. Эта идея, с одной стороны, просто иллюстрирует то, что познающее сознание, перестраивающее себя в процессе познания, вынуждено в силу данных логических обстоятельств использовать те логические посылки, которые осознаваемы и приняты как реальные.

С другой стороны, познавательное одиночество, возникающее при вхождении в информационное пространство той информации, которая не может быть интерпретирована на основании старых синтаксических ключей и кодов, есть, фактически, штатное состояние того, что мы и называем смыслом как матрицей человека и общества. Эта семантическая матрица ключей и кодов смысла постоянно меняется, и, соответственно, в тех случаях, когда она становится более сложной, требуется изменение ее интерпретации. С этой закономерностью связаны и процессы формирования современных нео-структур. Нео-глобальные структуры возникают параллельно с процессами прямолинейного глобального порядка. Поэтому не случайно то, что постоянно присутствует ощущение возникновения каких-то новых, до конца непонятных нео-глобальных структур.

В первую очередь это проявляется через изменение ментальной социо-технологии современного общества. В результате социо-глобальная реальность становится более зависимой от характера ноо-ментальной деятельности. И при этом, ноо-структуры, ноосфера есть проявление устойчивого характера интеллектуальной деятельности менталитета.

В целом, ментальная социо-структурность многих стран представляет сегодня сложную организацию, включающую в себя различные аспекты и факторы, в результате чего и возникает множество соответствующих проблем их функционирования и развития. Развитие интеллектуальных сетей, отмеченное Р. Коллинзом как процесс исторического изменения функционирования и передачи социальных механизмов, происходит и сегодня, и этот процесс включает в себя различные рацио-ментальные уровни и механизмы когнитивной эволюции социосистем.

Эволюция, начиная от Большого взрыва до настоящего времени, безусловно, тема важная. Но, думается, сегодня более важным является серьезное исследование возможности дальнейшей эволюции, трансформации, мутации человека. А эта эволюция возникает на стыке технического и биологического, информационного и логического развития человека. Современная реальность семантически изменилась, и, аналогично тому, как Карл Ясперс пытался поставить проблему «духовной ситуации времени», сегодня, думается, также важна аналогичная постановка проблемы духовной ситуации ХХI века и ее разрешение в аспекте семантически адекватного понимания движения истории и формирования будущего. То есть важна семантическая ситуация времени, понятая как гносеологическая проблема, она должна быть философски осознаваема, отрефлексирована. Конечно, многое изменилось, появились совсем иные по сравнению с прошлым веком технические девайсы, повлиявшие на изменение информационной коммуникации общества в целом и на отдельного человека в частности.

Произошла информационная трансформация духовной ситуации, в результате чего возникли новые факторы и акторы социальной реальности. Процессы, происходящие в глобальной системе информационных коммуникаций, важно понимать не как технологический, а как семантический процесс. В данном отношении справедливым является утверждение о том, что феномен сетевого пространства вольно или невольно создает ощущение исчезновения однозначного и ясного понимания реальности. Это стирание грани между действительно «материально реальным» и реальным в рамках определенной системы условной техно-информационной реальности, поэтому мир символических сущностей, очевидно, будет прирастать все возрастающими темпами. Думается, принципиально важным является то, что в начале ХХI века произошло открытие семантического феномена информационной глобальной системы, не обладающей чувственными параметрами, но уже семантически способной моделировать человеческую чувственность.

В этом видится феномен техники как семантического симулякра, но, если этот симулякр обладает реальными свойствами влиять на социально-экономические процессы, то можно ли его в полной мере признать симулякром. Начала, которые полагаются как логические основания, имеют принципиальное значение. Таким образом, открытие новых смыслов развития техники, надо полагать, есть открытие способности видеть или создавать эти смыслы как реальные факторы. Зависимость новой модели и новых уровней понимания важно осознавать в контексте того, что возник, по сути дела, целый глобальный семантический мир, который обладает совсем другими параметрами по сравнению с человеческой системой семантического моделирования самого себя и той реальности, в которой необходимо определенным образом ориентироваться, то есть при помощи семиотических средств создавать информационную модель этой реальности. Но продолжают существовать и феномены национально-сематического порядка. В этом отношении важна, можно сказать, семантическая воля, волевое гносео-герменевтическое отношение к тому миру техно-информационной реальности, которая создается и развивается. В силу этих причин в современном мире фактически меняется философия и семантика человека, по сути дела, возникает новая семантическая и метасемантическая философия человека, общества и реальности в целом. И в этом вопросе требуются новые специальные исследования, осознанно ставящие своей целью выявить те моменты сущности, которые не были отмечены и осмыслены ранее как значимые.

Очевидно, что тема человека, философия человека, семантика человека как субъекта семантической реальности – тема максимально сложная. В системе современного научного знания в силу того, что появляются новые аспекты технико-семантического понимания человека, будут происходить изменения герменевтического плана. По сути дела, вся история философии есть история того, как человек моделирует свое же собственное представление о себе самом через представление о мире, полученное на основе современных данных. И здесь важно заметить, что такое знание является формой семантического кода, такая гносеология по своей сути является семантической гносеологией. Сегодня человек моделирует себя через систему категорий нового порядка. Например, сравнивая свое сознание со структурой компьютера, можно говорить о своей оперативной памяти или скорости обработки информации, о характеристиках своего мозга как процессора, способного обрабатывать эту информацию. И в этом отношении, если мы понимаем сущность человека именно информационно-рационалистически как некого интеллектуального, разумного существа, способного обрабатывать информацию, то возникает парадокс: по этому критерию искусственный интеллект надо считать более человеком, чем самого человека.

Либо искусственный интеллект не надо признавать интеллектом. А действительно, кто сказал, что так называемый искусственный интеллект есть интеллект? Это может быть, чем угодно, только не интеллектом, это машина, способная в системе своих кодов действия определенным образом описывать то, что мы считаем интеллектом. С этих позиций можно описать существа информационной реальности, способные быть субъектами в этой системе.

Можно предложить соответствующий термин – информоноиды. Информоноиды – информационные существа, существа, свойства которых зависят от вида информации и характера ее использования. Это существа, способные использовать информацию для решения практических проблем и создания новых искусственных информационных артефактов. Информоноиды – информационные существа, способные существовать посредством восприятия и преобразования информации. Человек как информационное существо и конструкция способен определенным образом создавать информационные формы.

И эта способность во многом зависит от общей структуры и системы понимания того, в каком семантическом пространстве, в какой семантической конструкции эти соответствующие действия могут быть произведены. По сути дела, в данном отношении речь идет о семантической технологии, то есть технологии создания нового смысла, новых информационно-семантических реальностей, которые признаются в данном социальном агрегате, в социальной общности, в социально-семантическом единстве. Новый технологический уклад будет формироваться, затрагивая семантические структуры человеческого сознания, и последствия такого процесса, безусловно, настораживают и заставляют задуматься над последствиями данных изменений. Формирование семантических технологий сетевого пространства показывает возможности использования информационных средств, которые все ближе подходят к уровню искусственного интеллекта.

Пока такие возможности фрагментарны и не связаны в единое целое, но все может измениться. Феномены воздействия при помощи информации из средств массовой информации показывают, что человеком и обществом можно управлять, направляя информацию соответствующего типа на конкретные социальные группы. Но информационно-семантические технологии могут продвинуться до уровня более мощного и менее заметного воздействия на мотивационные центры человеческого сознания. По сути дела, происходит незаметная легализация виртуально-ризомных форм информационной реальности. Мнимые ценности и плюральная неоценочная масса альтернативной, а по сути дела, безальтернативной информации не дают реального выбора. Тем самым исчезает возможность выхода из того семантического информационного пространства, в которое ты попал, в котором ты застрял.

То есть информационные миры могут быть замкнуты концептуально [2, с. 70–77]. В таких мирах, информационно-семантических мирах, невозможно информационное движение без наличия возможности концептуально-семантического движения, без соответствующего семантического изменения. Поэтому новый технологический уклад будет возникать на основе создания принципиально иных дискурсивно-семантических технологий.

Эта, по сути дела, дискурсивно- технологическая революция коснется самых различных отраслей современной культуры и науки, думается, она коснется и основ философского дискурса, основ философско-аналитической деятельности. Литература 1. Колмаков, В.Ю. Информация, информационность, виртуальность / В.Ю. Колмаков. – Красноярск: СибГТУ, 2004. – 224 с. 2. Колмаков, В.Ю. Homo semanticus – начала дифференциальной семантики человека / В.Ю. Колмаков. – Красноярск, Изд-во КрасГМУ им. проф. Ф.В. Войно-Ясенецкого, 2016. – 190 с.

Колмаков Владимир Юрьевич