Русско-ганзейские отношения на рубеже Средневековья и раннего Нового времени под влиянием различных факторов значительно осложнились, что традиционно объясняется антиганзейской политикой московских государей, стремившихся выйти на балтийский рынок (Н. А. Казакова, А. Л. Хорошкевич, Л. К. Гетц, Э. Тиберг). Однако на сегодняшний день многие исследователи (М. Б. Бессуднова, Р. Хаммель-Кизов, Н. Ангерманн) дополняют и корректируют данную концепцию, отмечая что русско-ганзейские торговые отношения видоизменялась и приобретали напряженность вне зависимости от политической ситуации, поскольку в этот период шел процесс изменения устоявшихся традиций международного товарообмена.

В данном контексте хотелось бы обратить внимание на частные конфликты между ганзейцами и новгородцами, причины которых носили не политический характер, а бытовой, связанный как с торговыми интересами представителей Немецкого подворья в Великом Новгороде, так и с разницей культурных традиций. На рубеже эпох мы явно наблюдаем постепенное видоизменение бытовых, гастрономических и питейных привычек представителей обеих сторон. Данная работа посвящена вопросу формирования пивных традиций в Новгороде, как идентификатора процесса слома традиций «старины» (ганзейское обычное право) на рубеже Средневековья и раннего Нового времени.

(далее…)

В отделе письменных источников ГИМ хранится фонд крестьянской семьи Мокроусовых, поступивший в музей в 1927 году. Фондообразователь — Мокроусов Макар Степанович (1810 — после 1880 г.), уроженец села Нижний Белоомут Зарайского уезда Рязанской губернии, крепостной крестьянин подполковника Александра Михайловича Похвистнева, крепостной, а затем временно-обязанный наказного атамана Войска Донского Михаила Григорьевича Хомутова. С малолетства он служил по питейной части, был сидельцем 11 питейных домов в Ставропольской губернии и Области войска Донского. 

Деловые бумаги представлены объяснениями на действия ревизоров, осуществлявших «подсыл» (контрольные закупки), прошениями Наказному атаману войска Донского М. Г. Хомутову и другим начальникам «о чинимых обидах» и несправедливым отлучениям от должности, о выплате компенсации за понесенные расходы при перевозке вина, опровержение ложных доносов в Питейные конторы и др. 

В первом известном прошении в 1838 году генералу Г. В. Розену М. С. Мокроусов представил свое «резюме»: «В течении службы моей по питейной части смею думать, что начальство мое, то есть контора, не могла быть много не довольною, ибо расплата мною всегда производима была точно, остановок или замечаний в несправедливом отпуске не было, отчеты все совершенно отдаваемы в точности, сверх того, не употребляя сам крепких напитков, полагаю, что усердие мое и рачение в исполнении возложенной на меня должности делает меня в исполнении моих начальников человеком не совершенно бесполезным».

(далее…)

Одинокое материнство — редкая тема в отечественном гуманитарном знании. В России не существует фундаментальных работ по проблемам одиноких матерей в СССР и современной России. Тема затрагивается в отдельных статьях по социологии, педагогике и психологии, в своей массе негативно определяющих это широко распространенное явление в стране и мире. Одинокое материнство считается социальной трагедией или личной драмой женщины. В то же время зарубежные исследователи подвергли тщательному анализу это явление на советском и российском материале. В частности, Д. Утрата описала культурный код российского одинокого материнства, назвав его «практическим реализмом».

Он определяется новым экономическим контекстом (переход от плановой экономики к неолиберальной рыночной системе) и необходимостью выживать в сложных условиях. Если определение «одинокая мать» было закреплено в советском семейном кодексе, то законодательство после 1991 г. практически отказалось от его использования. В контексте реставрации традиционных ценностей одинокое материнство рискует подвергнуться ремаргинализации. Пытаясь понять истоки данного явления, я реконструирую культурный код советского одинокого материнства на литературном и кинематографическом материале. Он несет культурные противоречия того времени. Юридическое закрепление категории «одинокая мать» (изначально в 1944 г.) легитимировало положение одиноких матерей и отражало попытки государства заставить женщин заводить детей вне брака в условиях послевоенного демографического дисбаланса. Но общество продолжало негативно относиться к явлению, понимая его необходимость, но не желая преодолевать стереотипы. Я исследую появление культурного кода в послевоенный период.

(далее…)

Аннотация

Логика как наука возникла в IV в. до н. э. в Древней Греции, а в России она появилась только в XVIII в. н. э. В этом же столетии ее стали преподавать в духовных академиях и семинариях, готовивших священнослужителей и церковных ученых. Таким образом, становление логики в России началось в XVIII в. Однако ее предпосылки уходят в значительно более глубокие пласты отечественной культуры, которые могут быть определены как древнерусская культура. Поскольку фундаментальной характеристикой культуры является целостность, мы можем ставить вопрос о том, как предшествующее развитие культуры привело в XVIII в. к становлению в России логики как науки. Если становление логики в России началось только в XVIII в., то какие элементы предшествующей культуры привели к нему? Мы полагаем, что к нему привело развитие логической культуры Древней Руси.

Логическая культура общества представляет собой характерную для него совокупность стереотипов мышления, которая проявляется в способах аргументации, а также в умении оценивать умозаключения, разрабатывать гипотезы, систематизировать объекты и т. д. Люди воспитываются не только в определенной политической, нравственной, эстетической и прочей среде, но и в конкретной логической среде, под влиянием которой складывается их логическая культура. Логическая культура общества связана с книгами, периодическими изданиями, радио, телевидением и другими сообщениями коллективной обращенности, которые несут определенную информацию, а также приучают людей воспроизводить различные интеллектуальные операции. Первым логико-философским трактатом в Древней Руси считается «Изборник Святослава», составленный в 1073 г.

(далее…)

— Милок, ты зачем гирьку-то на весы кладешь, обманываешь бабушку? — Замолчала  бы ты, старуха, а  то  скоро тебе на  могилу камни класть будут, давно уже тебе, старая, на кладбище пора, зажилась на этом свете!

Вот с такого диалога в вагоне-лавке на станции Медвежья Гора Октябрьской железной дороги в  октябре 1958  года и  началось уголовное дело, которое довелось расследовать вернувшемуся в 1944 году по ранению с фронта орденоносцу Черкудинову А.И. Мордатый заведующий вагон-лавкой Солодяжников, подпоясанный лоснящимся, засаленным, видимо, не знавшем стирки фартуком, пребывая в нетрезвом виде, нагло, с куражом, матерясь и издеваясь, обсчитывал покупателей. По их жалобам вагон-лавка была опломбирована, а Солодяжников отстранен от работы.

Во время ревизии он попытался скрыть от оприходования товары на  сумму 3000  рублей, выдать бочку, наполненную водой, за бочку с растительным маслом. По окончании ревизии у  Солодяжникова выявили недостачу товарно-материальных ценностей на сумму 8022 рубля. С этими результатами он согласился и в своей объяснительной записке указал, что когда он торговал на станции Новый Поселок, а было это согласно маршруту вагон-лавки 29 октября, четверо неизвестных украли из лавки всю денежную выручку. По факту недостачи Петрозаводская транспортная прокуратура возбудила уголовное дело.

(далее…)

Вплоть до начала 60-х годов прошлого века экономика разрушенного страшной войной государства, несмотря на героические усилия народа, не могла прийти в себя, а потому и отношение законодателя в период ее восстановления к хищениям имущества различных форм собственности тоже было неодинаковым.

Хищения государственного имущества считались крайне опасными, преследовались по статье 4 специально принятого Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 года «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества». Расследование дел о таких преступлениях соответственно осуществляли более опытные и квалифицированные следователи прокуратуры.

В далеком 1858 году служащий британской администрации в Индии Уильям Хершель обнаружил, что на свете не существует и пары людей с одинаковыми отпечатками пальцев. С тех самых пор дактилоскопия и стала внедряться в уголовно-правовые системы всех стран мира, а после того как весной 1905 года консервативный английский суд впервые в истории за убийство и ограбление престарелых супругов Фарров по делу, в котором основной уликой оказались оставленные преступниками в квартире потерпевших отпечатки пальцев, приговорил к смертной казни братьев Альфреда и Альберта Стратонов, следователи и эксперты во время осмотров места происшествия стали активно уделять внимание поиску и фиксации следов рук.

(далее…)

Когда появились первые люди на Урале?

Что мы можем сказать о них? На основании чего? Вспомните, что наши представления о прошлых эпохах основаны на сведениях из исторических источников. Письменные источники Памятники письменности, обычно привлекаемые для восстановления древнего прошлого Урала, немногочисленны и освещают в основном его поздние периоды.

Так, древнегреческий историк Геродот в V в. до н. э. называет и описывает племена, обитавшие северо-восточнее скифов: фиссагеты, иирки, будимы, исседоны и др. Арабские, персидские и византийские авторы IX—X вв. знают печенегов, буртасов, булгар. Русские летописи XI—XII вв. содержат сведения о перми, самояди и югре, а записки средневековых монахов XIII в. Юлиана, Плано Карпини и Гильома Рубрука — о древних венграх на территории Южного Урала. Упомянутые в хрониках, записках путешественников, летописях племена и народы трудно сопоставить с современным уральским населением.

Письменные источники отрывочны и не отражают многообразия исторических фактов и событий древней истории Урала, поэтому их роль в изучении этого периода достаточно ограничена. Однако дополнив письменные источники вещественными, мы получим более детальное описание прошлого, особенно конца I — начала II тыс. н. э. Вещественные источники и методы их изучения (далее…)

Социальный протест русского населения Урала

В течение всего XVIII в. среди различных слоев уральского общества наибольшую социальную активность проявляли приписные крестьяне, выступавшие против принуждения их к заводским работам и требовавшие полного освобождения от них и возвращения к уплате подушного налога деньгами, а не через отработки. Они использовали различные формы протеста: легальные (подавали челобитные в различные властные инстанции, в том числе и на имя монархов), пассивные (бегство, уход с заводов, отказ выполнять возложенные обязанности и др.) и активные (избиение наиболее ненавистных приказчиков и заводских служителей, порча производственного оборудования, вооруженная борьба, в том числе массовая).

Самое крупное неповиновение приписных крестьян на Урале относится к 50-м—60-м гг. XVIII в. Причинами его стали: массовая передача казенных заводов в руки частных владельцев, усиление гнета со стороны новых и старых заводчиков, значительное расширение практики приписки, произвол приказчиков.

(далее…)