Творчество Салтыкова-Щедрина — важное звено в цепи исторического развития русской словесности, ‘крупнейшее исгоршсо-литературное явление (что по преимуществу и подтверждено существующими исследованиями). Этим, однако, сказано не все. Щедринское наследие — это и феномен большой георегп/со-литературной значимости.
Иными словами, Салтыков-Щедрин интересен не только как писатель-практик, действовавший на определенном этапе литературы и создавший— наряду с другими’— еще один неповторимый художественный мир, еще одну оригинальную поэтическую систему; он поучителен и как писатель-теоретик, прямо или косвенно вторгавшийся в область общих, заглавных проблем и понятий искусства слова,» много способствовавший углублению и развитию литературно-эстетической мысли. Вообще говоря, творческое наследие всякого крупного самобытного писателя — это не только история литературы, но и ее теория.
Само -собой разумеется, что степень теоретического значения творчества того или иного художника в силу различных причин далеко не одинакова. Активность обобщающе-осознающего начала, принципа, установки, прогрессивность идейно-эстетических позиций — все это значительно усиливает теоретико-литературный потенциал слова Щедрина, определяя настоятельную потребность соответствующего аспекта его изучения.
Формирование Щедрин a-писателя начинается в 40-е годы XIX века, когда явственно обозначился поворот литературы к действительности, ее реальным противоречиям и запутанным делам. С другой стороны, это время значительных свершений эстетической мысли, период активного научного осознания принципиальных начал искусства, его теоретического самоопределения в трудах Белинского. Салтыков-Щедрин, испытавший сильное влияние «критики Белинского» \ рано почувствовал вкус к уяснению основополагающих принципов творческой практики, к их более или менее открытому провозглашению в своих произведениях. Уже в начале первой повести— «Противоречия» — писатель теоретически декларирует авторскую установку: отказ от «трескучих эффектов»1 2. В последующих щедринских созданиях теоретические отступления становятся явлением весьма распространенным.
Вспомним, к примеру, экспликации Салтыкова-Щедрина о «преувеличениях» («Помпадуры и помпадурши»), или о жанре нового общественного романа («Господа ташкентцы»), или о «реализме» и «псевдореализме» («За рубежом»), или же о «тайне куклы» («Игрушечного дела людишки»), или, наконец, о «читателе-друге» («Мелочи жизни»). В «Круглом годе» теоретико-литературные высказывания автора, обычно представленные в форме «диалогического монолога», столь существенны по смыслу и объему, что придают циклу еще и значение литературного трактата. Особого внимания заслуживают глубокие суждения Салтыкова-Щедрина по такой кардинальной проблеме, как литература и общество.
(далее…)