Феномен гармоничного выражения музыкальных и литературных способностей в творчестве композитора в мировой и отечественной культуре стал характерным для эпохи Нового времени. Он проявился у таких деятелей искусства и науки музыки, как Ж.Ф. Рамо, К.В. Глюк, Р. Шуман, Г. Берлиоз, Р. Вагнер, Н.П. Дилецкий, А.Н. Серов, Н.А. Римский-Корсаков, П.И. Чайковский, А.К. Лядов, С.И. Танеев, А.Н. Скрябин. В современную эпоху в этой сфере выделились крупные представители национальных композиторских и научно-исследовательских школ: К. Чавес (Мексика), О. Мессиан, Д. Мийо (Франция), З. Кодаи, Б. Барток (Венгрия), В. Баркаускас (Литва), Р.К. Щедрин, И.В. Мациевский, В.И. Мартынов (Россия). Деятели музыкальной культуры Гватемалы в настоящее время гораздо менее известны в мире по сравнению с композиторами и музыкантами других американских, европейских и азиатских стран. Одной из главных причин этому стала гражданская война (1954-1996), на протяжении почти полувека (!) истощавшая и материальные, и творческие ресурсы страны. Многие представители гватемальской культуры во второй половине XX столетия были вынуждены находиться в эмиграции. Сопереживая и сочувствуя своему народу, они призывали его к борьбе за свободу и независимость, настраивали соотечественников на победу.

(далее…)

Творчество Горького

Творчество Горького, со стороны своего содержания и метода, формы и стиля внесло в мировое литературное развитие новые громадные художественные ценности, связанные с новой исторической эпохой. Это — XX век, с его невиданным еще ускорением общественного развития, обострением всех его противоречий, ростом исторической активности народных масс, их соединением с идеями социализма, гигантскими революционными сдвигами, крахом старого, усложнением общественной роли и внутреннего мира человека в его вое более многообразных связях и конфликтах с действительностью.

Однако вместе с тем стиль Горького не может быть понят вне общих закономерностей развития индивидуальных стилей русских писателей XIX в., в отрыве от решенных ими художественных задач, поскольку и в этом отношении Горький отвечает на ряд важнейших вопросов, поставленных классической литературой. Сейчас мы и остановимся в связи с этим на некоторых закономерностях и основных тенденциях развития индивидуальных стилей в русской литературе XIX в. (далее…)

Необычайная скорость движения русской народной жизни, передовой общественной мысли, а затем и все убыстрявшееся вовлечение в сознательное историческое творчество общественных низов, новых и новых масс — все это в течение XIX и в XX вв. ставило перед русской литературой некоторые основные задачи, которые, постоянно обновляясь, вновь и вновь поднимались перед нею на все более высоких уровнях, требуя соответствующих творческих, в частности стилевых, решений. Можно сказать — и именно в интересующем нас сейчас плане, что сама действительность поставила перед русской литературой две следующие основные задачи.

Это, во-первых, задача открытия, исследования и изображения (все новых и новых областей и сфер русской народной жизни, новых сторон и особенностей духовных исканий и внутреннего мира русского человека. И это — во-вторых, задача, тесно связанная и переплетавшаяся с первой, но все же отличная от нее и требовавшая иных художественных путей и средств, задача, которую можно условно назвать интеграцией всех вновь открытых и найденных сфер русской действительности в единый цельный мир.

Если решение первой задачи означало стремление выделить ту или иную мало известную область жизни, показать ее в максимальном приближении и известной обособленности, предоставить ей, так сказать, слово, то вторая задача обусловливала необходимость найти художественные принципы, дающие возможность обозреть и осмыслить самые различные явления и стороны действительности, создать цельную картину, вмещающую эти различные сферы и осмысляющую их в единстве.

Легко представить себе те потребности народной жизни, которые вызывали постановку этих двух задач. С одной стороны, различные области и сферы русской жизни — социальные и духовные, характеры и типы, их представлявшие, как бы требовали своего художественного отражения и объяснения; а с другой стороны, властно вставал вопрос об общем направлении, об общей цели, к которой стремятся все эти сферы, вопрос о том, кап подготавливается всеохватывающее движение, вовлекающее все эти силы в единое русло; постепенно вставал вопрос о том, в какой степени и как этот поток движется в сторону революции, социализма.

(далее…)

Евгений Арбенин — от ума к безумию. Генеалогия литературного образа

Подходя к анализу центрального героя романтической драмы Михаила Лермонтова «Маскарад» Евгения Арбенина, мы встречаем удивительное единодушие разных поколений исследователей и научных школ. При исключительном своеобразии Арбенина в русской литературе XIX века, он, как показывают многие авторы, возник не на пустом месте, а наоборот, является эволюционным звеном литературной типологии. Генеалогию Арбенина точно сформулировал Белинский.

По словам критика, произведения Грибоедова и Пушкина «положили собой основание последующей литературе, были школою, из которой вышли Лермонтов и Гоголь» [3, с. 442]. В первой биографии поэта, созданной П. А. Висковатым в 1891 году, совершенно определенно отмечается: «Кажется, на него подействовало чтение грибоедовской комедии “Горе от ума”, ходившей по рукам в рукописи, так как цензура не дозволяла ее печатания, не говоря уже о запрещении постановки на сцене» [4, с. 230-231]. Исследователи нового времени также указывают: «Лермонтов продолжал в “Маскараде” дело Грибоедова, начатое в “Горе от ума”. Лермонтов явился прямым драматическим преемником наследником Грибоедова» [9, с3°“3!]> «политическая и сатирическая пьеса Лермонтова, продолжавшая традиции “Горя от ума”, воспринималась как дерзкий вызов придворной аристократии» [l, с. 541].

(далее…)

Аннотация

В статье рассматриваются аспекты пропаганды послереволюционного периода, отраженные в произведениях М. А. Булгакова. Он своими произведениями вел с массовой культурой спор-диалог, используя ее мотивы и темы и в то же время идеологически отдаляясь от них в литературном поле этого периода. Ключевые слова: М. А. Булгаков, пропаганда, журналистика, массовая культура, послереволюционный период.

В данной статье рассматриваются аспекты пропаганды послереволюционного периода, отраженные в произведениях М. А. Булгакова. Исследователи часто анализируют текст писателя в свете художественных или философских произведений. Однако до сих пор остается малоизученным, как Булгаков относился к современной ему массовой культуре этого периода.

(далее…)

Кадр из фильма «Несколько дней из жизни Обломова»

Илья Ильич Обломов, герой романа И.А Гончарова «Обломов», — герой русской литературы, истолковавшийся противоречивым образом. Очень широко известна точка зрения Н.А.Добролюбова, которую он выразил в своей статье «Что такое обломовщина?». Именно в ней Обломов трактовался отрицательно, олицетворяя в себе «прямое порождение и воплощение всей крепостнической системы».

В герое романа мы можем заметить два типа — «золотое сердце» и «русскую лень». О «золотом сердце» Обломова говорят такие его качества, как доброта, мягкость, мечтательность и честность, а о «русской лени» — наличие инфантильности, лени, апатии, бездействия и нерешительности.

После прочтения романа можно сразу нарисовать в голове картину, на которой будет изображена жизнь Ильи Ильича: детство героя протекало в сонной Обломовке, в которой царил вечный покой и умиротворение, и как раз с самого детства герой был лишен необходимой ему свободы, он был испорчен и избалован чрезмерным вниманием своих родителей и многочисленных нянек. После он пошел в пансион, который находился рядом с родительской деревней, и его всегда забирали домой. Школьный приятель Андрей Штольц частенько выполнял за Обломова домашнее задание. То есть, с самых юных лет Обломов привык к полному бездействию, привык, что все делают за него и для него. Взрослый Обломов теперь живет в Петербурге на Гороховой улице. И отныне лежание на диване — это его определенный образ жизни. (далее…)