Бытие, как оно являемо нам, часто оказывается ложью. Ложь тотальна, объективна и абстрактна – как наши картины природы, равно как и изображения внутри-социального бытия – мнения, предрассудки, «истины повседневности». Ложь здесь понимается синонимом «иллюзии», «картины», абстрактного мнения.

Она (ложь) потенциальна истиной. Можно сказать, что это сырье для истины, которое, однако, обретает статус «истины» по мере ее субъективации и конкретизации. Вот что, собственно, мы постараемся здесь обосновать. Многие знают о взаимодействии, взаимопереплетении лжи и истины. На этом и основано мнение о том, что они могут быть одновременно критерием друг друга. Поэтому, говоря о лжи, мы всегда говорим об истине, и наоборот.

Почему мы, собственно, верим себе и другим людям, вещающим об истине (хотим верить, настраиваемся как камертон)? Смысловая совокупность значений «объективной истины» содержит в себе мощный сакрально-психологический код: имплицитное приглашение (от социума, от культуры) «настроится на волну», войти в состояние, которое от тебя требуется, не рассуждающего, торжественного доверия. Интерсубъективность, авторитетность «объективной истины» заранее давит на человека и заранее предопределяет его податливость. Смысл «объективности» – это «глас социума», муштрующего свои «единицы», определяющего параметры возможного поведения.

(далее…)

Используемое в заглавии понятие «реальность» традиционно остается одним из проблемных. На любимые бинарные оппозиции: истинноекажущееся, объективное-субъективное, реальное-воображаемое, внешнее-внутреннее – накладываются структуры, разделяющие уровни бытия по степени осуществленности (потенциальное и актуальное), по способу существования – природные, социальные, духовные, например, и в результате мы получаем невообразимый коктейль, претендующий на объяснение универсума.

На наш взгляд, весьма продуктивна для построения объяснительных схем еще одна дихотомия – структурирование через реальности разделенные и неразделенные. Сам термин «разделенная реальность» вслед за Кастанедой стал достаточно эффективно использоваться в психоаналитических исследованиях в значении некой реальности, в которой аналитик со своим «другим» взглядом участвует наряду с анализандом [1]. Об этом же говорит и Д.В. Винникотт, понимая под разделенной (между людьми) реальностью реальность внешнюю и противопоставляя ее внутренней, психической, индивидуальной [2]. Мы, в свою очередь, полагаем, что под разделенной целесообразно понимать некую общую реальность, имеющую общие объекты, выступающие в качестве реперных точек. Более того, полагаем, что только разделенные реальности рассматриваются как подлинные, претендующие на статус объективных

(далее…)