Художник Николай Борисович Терпсихоров впервые приезжает в Тарусу в 1936 году. Здесь же работает и Александр Владимирович Григорьев. Оба художника знакомы с 1912—1913 годов, когда Н. Терпсихоров еще учился в Школе живописи, ваяния и зодчества, и затем они в 1922 году стали одними из создателей АХРРа (Ассоциации художников революционной России).
А. В. Григорьев считал, что Тарусу и ее окрестности ему открыл Н. Б. Терпсихоров.
В 50-е годы Николай Борисович каждый год ранней весной приезжает на этюды в деревню Ладыжино. Деревня находилась в 5 км от Тарусы. Это было удивительное место. Настоящая русская деревня, три улицы изб. Две спускались к Оке. Одна вела из Тарусы к центру деревни с прудом и колодцем.
Вот в центре Ладыжина и стояла изба А. Хоркина, которую снимал на полгода, с ранней весны до поздней осени, Н. Терпсихоров. Сюда он выбирался иногда и зимой. Летом к нему в Ладыжино приезжала его семья.
Ранним утром художник уходил на этюды с самодельным мольбертом-треногой, этюдником и натянутым холстом. Он работал то на дороге, спускавшейся к Оке, то в лесу, а то и на берегу Оки. В то время Ока была полноводной, чистой. В ней водились не только окуни и голавли, но и судак.
Спустившись к Оке, Николай Борисович видел прекрасный песчаный пляж, куда в полдень пастух пригонял на водопой лады-жинское стадо. Деревенские ребята любили смотреть, как на холсте у художника появляются тонкие березки, тропки и избы их родной деревни. «Много чудесных мест запечатлел Терпсихоров. Перед нами встают живописные берега Оки, — скажет о нем искусствовед С. Разумовская,— с широкими заречными далями, поля со ржавыми скирдами хлеба, зеленый шум лесов, осенние золотистые опушки, полные затаившейся тишины и грусти». (далее…)