Воскресенская церковь в роще

Сельские храмы… Не счесть, сколько их, приходских и усадебных, стояло по российским всхолмиям. И не встречалось среди этих храмов двух одинаковых. Это были долгие и вполне индивидуальные рассказы в камне об их создателях и владельцах, о пастырях и прихожанах, о людях и времени. В одном Тарусском уезде теплились лампады в 46 таких храмах, сегодня же более или менее сохранились единицы. Тем дороже они для нас, а Воскресенская церковь в Роще — особенно. Сейчас это единственный в Тарусском районе памятник архитектуры федерального значения.

«Вменяю в обязанность сыну моему князю Владимиру Александровичу Голицыну и прошу его, в первые шесть месяцев со дня кончины моей внести на вечное время четырехпроцентною рентою на имя Московского Донского монастыря одну тысячу рублей и Воскресенской села Рощи церкви одну тысячу рублей с тем, чтобы проценты с этих сумм поступали в пользу монастырской братии и церковного причта за поминовение родителей моих и меня при богослужениях», — это строки из завещания последнего фактического владельца Рощи князя Александра Николаевича Голицына. Они написаны в Париже, где больной и престарелый князь жил в последнее время и где он в 1911 году скончался. Он никогда не забывал Рощу, и сын выполнил его волю, но они упустили из виду, что «вечных времен» не бывает.

Однако обратимся к 1757 году. Рощей уже 75 лет владеют потомки знаменитого князя Бориса Алексеевича Голицына («дядьки» Петра I), но она остается все такой же сплошь деревянной, как и при предыдущих владельцах — князьях Лыковых и Хворостининых.

И лишь в этом году княгиня Евдокия Михайловна Голицына (1703 — 1768), вдова князя Михаила Васильевича, внука Б. А. Голицына, на месте перенесенной ею в Барятино деревянной Пятницкой церкви возводит каменную во имя Воскресения Христова.

Создан был этот храм из рощинской же глины, тысячелетиями дремавшей буквально за околицей, в Воскресенках. Здесь, в нынешних владениях фермеров Шаповаловых, и сегодня можно увидеть выработки и пережженные отходы голицынского кирпичного заводика. Конечно, для такого превращения глины потребовались не только воля и средства владелицы, но и несомненный талант зодчего, имя которого, к сожалению, пока не удалось установить.

Новорожденный храм оказался прекрасным образцом русского барокко середины XVIII века, чрезвычайно редким для сельской местности. Основной объем этого сравнительно небольшого, но очень гармоничного здания завершается массивными сомкнутыми сводами купола сложной формы, прорезанного лю-карнами и увенчанного восьмигранной короной светового барабана. Легкая двухъярусная колокольня стоит на четырех рустованных «ногах», причем верхний ярус не совсем традиционно располагается ниже основного купола храма. Однако возвышающийся над колокольней двенадцатиметровый, прямо-таки «петропавловский», шпиль прекрасно уравновешивает силуэт здания. Белокаменный декор на общем красном фоне не страдает избыточностью и придает храму праздничную торжественность, что немаловажно в условиях серых сельских будней и пасмурной осени.

Жизнь рощинской церкви была полной и долгой. Среди ее настоятелей встречались не только ординарные сельские батюшки. Особенно заметный след как активные церковные деятели и просветители оставили отцы Василий Петрович Смирнов (1830—1880) и его преемник Матвей Никифорович Тихомиров, служивший в Роще с 1880 по 1906 год. Пять поколений князей Голицыных и крестьяне окрестных деревень любили свой храм и заботились о нем.

При этом дары простых прихожан нередко оказывались удивительно крупными. Например, крестьянин деревни Воскресенской Михаил Беляков в течение восьми лет ежегодно жертвовал церкви различные вещи на общую сумму 1290 руб., а крестьянин деревни Кочуковой Михаил Свечников в 1868 году пожертвовал 1581 руб., требовавшиеся для отливки колокола. Появилась в храме и особая редкость — список с чудотворной Борской иконы Божией Матери «Взыскание погибших». Крестьянин деревни Поздняковой Алексей Бигуров в 1904 году пожертвовал для нее резной дубовый киот, а крестьянка деревни Велемы Евдокия Шурыгина в 1910 году передала храму 4% Государственную ренту в 500 руб. на сооружение ризы на эту икону.

Церковь в Роще окончательно была закрыта в 1967 году, и все ее внутреннее убранство было утрачено, но икону «Взыскание погибших» удалось спасти. Сегодня она живет в ровеснице рощинского храма — в Воскресенской церкви города Тарусы.

Между тем число прихожан рощинской церкви росло — регистрировалось уже более 800 душ мужского пола. И в 1876 году храм обогатился зимним приделом во имя Казанской иконы Божией Матери, прекрасно вписавшимся в общий стиль здания. В этом случае мы уже можем назвать зодчего — это московский архитектор Петр Ефимович Баев (1818—1892), одно из творений которого — воссозданная ныне в Москве Иверская часовня — известно всем. Средства на возведение придела давал прежде всего владелец — князь Александр Николаевич Голицын (1830—1911). Однако денег у князя, известного собирателя огромной и ценной исторической библиотеки, безвозмездно переданной им городу Москве, не хватало.

Но вот в 1883 году в Роще, внутри церковной ограды, появилась небольшая могильная плита, под которой упокоился 35-летний Иван Петрович Ланговой, «тарусский купеческий сын». Эта плита и донесла до нас первые сведения о том, что именно Иван Петрович дал основные средства на строительство придела. И вероятно, лишь его безвременная кончина помешала возведению второго, симметрично расположенного цридела, предусмотренного проектом Баева. А еще, как это нередко бывает в России, малозаметная заброшенная могильная плита оказалась введением в целый мир, мир династии Ланговых, в котором можно встретить и крепостных, и купцов, и маститых профессоров, и крупных военачальников, и современных инженеров, и молодые поколения, еще прокладывающие сегодня свой путь.

Пожалуй, в итоге можно сказать, что судьба оказалась благосклонной к рощинской церкви. Корпус здания без невосполнимых потерь пережил российское лихолетье, и сегодня, после почти полувековой летаргии, храм обретает вторую жизнь. Это уже не склад и не живописные развалины. С помощью прямого потомка владельцев Рощи князя Петра Дмитриевича Голицына и директора центра «Сельская церковь» Светланы Александровны Мельниковой удалось восстановить сложную кровлю храма, отреставрировать световой барабан и воссоздать малую главку, то есть в основном остановить естественное разрушение храма под воздействием климатических факторов.

Несмотря на множество разнообразных тарусских забот, немало своего времени и внимания уделяет рощинской церкви отец Леонид Петрович Гвоздев. Его можно увидеть здесь и на строительных лесах, и внутри храма. Ремонтно-реставрационные работы еще далеки от завершения, но освящен и установлен над луковкой светового барабана чудом сохранившийся, пробитый осколком во время последней войны крест, и отец Леонид проводит в рощинской церкви первые, пока периодические службы. Уже несколько человек окрещены в этих старых стенах. Активная позиция отца Леонида способствовала тому, что дальнейшие работы по восстановлению Воскресенской церкви в Роще, начиная с 2008 года, проводятся на средства епархии.

Теперь уже нет сомнений, что рощинский храм начнет свою вторую, причем органичную для него полноценную жизнь, и еще одна материальная и духовная нить связи с нашей историей не прервется, внося свой вклад в сохранение культурной преемственности.

Г.В. Галутва