Правовым основанием взыскания убытков в качестве меры ответственности является нарушение гражданского права. Деликт является одним из ключевых оснований возникновения обязательства по возмещению убытков. Деликтная ответственность и правила взыскания убытков в качестве способа возмещения вреда, причиненного личности или имуществу лица, регулируются прежде всего нормами гл. 59 ГК РФ, а также рядом
иных норм (например, ст. 16 ГК РФ). Деликт может влечь не только возмещение убытков, но и такие санкции, как возмещение вреда в натуре (ст. 1082 ГК РФ), возмещение морального вреда (ст. 151 ГК РФ) или иск о пресечении причиняющей ущерб деятельности (ст. 12, 1065 ГК РФ). Деликтная ответственность по общему правилу строится на началах вины. При этом наличие вины предполагается, и обратное должно быть доказано правонарушителем (п. 2 ст. 1064 ГК РФ).

Вина проявляется в форме умысла или неосторожности (как простой, так и грубой), если из закона не следует, что ответственность наступает только при умысле или при умысле и грубой неосторожности. Неосторожность имеет место тогда, когда лицо не предприняло тех действий, которые предприняло бы на его месте заботливое и осмотрительное лицо в целях избегания причинения вреда (п. 1 ст. 401 ГК РФ, применяемый в деликтном праве по аналогии). В то же время в силу закона в ряде случаев деликтная ответственность строится на началах риска и носит безвиновный характер (например, так возмещаются убытки в связи с причинением вреда в результате деятельности, создающей повышенную опасность для окружающих (ст. 1079 ГК РФ)).

(далее…)

Наряду с тем, что принцип полного возмещения убытков определяет нижнюю границу компенсации, он же является по общему правилу и верхним ограничителем. Компенсация убытков направлена на восстановление коммутативной (корректирующей) справедливости и не должна приводить к неосновательному обогащению потерпевшего. Если проводить эту идею последовательно, следует признать, что кредитор по общему правилу за счет возмещения убытков не должен оказаться в положении лучшем, чем он находился бы, если бы договор был надлежащим образом исполнен.

Из этого следует не только очевидный вывод о том, что при взыскании убытков надо проявлять внимательность и не пропускать необоснованно раздутые калькуляции, но и то, что побочные выгоды, которые кредитор получил в результате нарушения своего права, должны вычитаться из доказанных сумм убытков. Это правило обозначается как зачет выгод к убыткам (compensatio lucri cum damno). Как мы покажем ниже, это правило основано в целом на здравых соображениях, но может вызывать споры и, безусловно, может проводиться далеко не во всех случаях. Приведем несколько примеров возможного применения данного правила.

(далее…)

Российское право не знает института номинальных убытков – символической суммы, которую пострадавший в результате нарушения права может взыскать с нарушителя, если факт нарушения доказан, но наличие убытков не подтверждено, и они, скорее всего, вовсе отсутствуют. Взыскание номинальных убытков осуществляется для того, чтобы суд провозгласил, признал факт нарушения права, что может
иметь то или иное правовое, но нередко и чисто психологическое значение для пострадавшего. В российском праве ту же функцию выполняет иск о признании факта нарушения права.

Такие иски нередко предъявляются и рассматриваются судами. В ряде случаев они прямо предусмотрены в законе. Например, согласно ст. 150 ГК РФ гражданин вправе требовать признания судом факта нарушения его личного неимущественного права. Согласно п. 1 ст. 1252 ГК РФ обладатель исключительного права, которое было нарушено, вправе требовать публикации решения суда о допущенном нарушении с указанием действительного правообладателя.

(далее…)

Возникает крайне важный вопрос о том, с какого момента начинает течь исковая давность по требованиям о возмещении убытков. Согласно п. 1 ст. 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является
надлежащим ответчиком по иску о защите этого права. Логика этой нормы в том, что некорректно начинать рассчитывать исковую давность с момента, когда истец не имел достаточной информации для инициирования судебной защиты своего права. Но что, если кредитор уже знает о нарушении своего права и том, кто его право нарушил, но предъявить иск о взыскании убытков не может, так как сами убытки еще не сформировались? В контексте требования о возмещении убытков вполне возможна ситуация, когда убытки возникают позднее факта нарушения права.

Наиболее типична такая ситуация для случаев возникновения вреда здоровью. Сам этот вред может спровоцировать расходы на лечение или выпадение доходов намного позже даты нарушения права. Но здесь на помощь приходит ст. 208 ГК РФ, которая по требованиям о возмещении вреда здоровью и жизни ограничивает применение правил об исковой давности. Тем не менее полностью данная проблема не теряет своей актуальности, так как речь может идти о причинении вреда имуществу или отложенном возникновении убытков в связи с нарушением договора. К таким требованиям давность применяется, и, если считать давность с момента, указанного в п. 1 ст. 200 ГК РФ, возникает не вполне нормальная ситуация, когда иск о взыскании убытков кредитор предъявить еще не может, поскольку сами убытки еще не возникли, а давность уже течет.

(далее…)

Нередко возникает ситуация, когда одно и то же нарушение (или иное предусмотренное в законе обстоятельство, дающее право на возмещение) порождает убытки не сразу, а поэтапно. Одни убытки возникают сразу, другие – со временем. Если истец подал и выиграл иск о взыскании тех убытков, которые уже успели проявиться, но впоследствии сталкивается с дополнительными убытками, может ли он подать новый иск об их взыскании? Как представляется, если исковая давность по второму иску не пропущена, такое развитие событий вполне возможно.

Более того, нормы деликтного права прямо такую возможность допускают. Так, например, согласно п. 1 ст. 1090 ГК РФ «[п]отерпевший, частично утративший трудоспособность, вправе в любое время потребовать от лица, на которое возложена обязанность возмещения вреда, соответствующего увеличения размера его возмещения, если трудоспособность потерпевшего в дальнейшем уменьшилась в связи с причиненным повреждением здоровья по сравнению с той, которая оставалась у него к моменту присуждения ему возмещения вреда». Но речь идет о таких ситуациях, когда при подаче первого иска истец не мог знать о дополнительных убытках, которые проявили себя позднее, или не мог рассчитывать на то, что такой иск о взыскании будущих убытков можно будет подтвердить документально с разумной степенью достоверности.

(далее…)

Требование о возмещении убытков носит обязательственную природу. Поэтому такое требование может быть предметом сингулярного
или универсального правопреемства. Оно может быть уступлено или перейти к другому лицу в порядке суброгации (например, при погашении поручителем обеспеченного поручительством требования кредитора о возмещении убытков или при выплате страховой компанией страхового возмещения на случай возникновения убытков по причине неправомерных действий третьих лиц).

Кроме того, такое требование переходит к наследникам при смерти наследодателя или к правопреемнику при реорганизации юридического лица. Эта позиция сейчас разделяется и судебной практикой (п. 17 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 30 октября 2007 г. № 120, п. 13 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2017 г. № 54). Кредитор может уступить требование о взыскании убытков после возникновения оснований для их возмещения, т.е. после созревания своего требования. Возможна ли уступка такого притязания до возникновения оснований для их возмещения (например, до нарушения договора или деликта)?

Теоретически это возможно, хотя и на практике почти не встречается. В данном случае сделка будет касаться уступки будущего требования, и последнее автоматически перейдет к цессионарию после его созревания в имущественной массе цедента (п. 2 ст. 388.1 ГК РФ). Распорядительный эффект такой уступки, впрочем, может не сработать при попадании кредитора после заключения соглашения об уступке, но до возникновения оснований для возмещения под конкурсные процедуры банкротства, так как речь уже пойдет о распоряжении конкурсной массой. В случае с договорными убытками кредитор может уступить требование о возмещении своих убытков, не уступая свое основное договорное притязание. При этом важно понимать, что при уступке требования о возмещении убытков цессионарий приобретает право на взыскание с правонарушителя (иного лица, обязанного в силу закона к возмещению убытков) суммы, равной убыткам первоначального кредитора по такому требованию.

(далее…)

Обязательство по погашению договорных или деликтных убытков является полноценным гражданско-правовым обязательством, имеющим своим предметом уплату денег. Раз такое обязательство является денежным по своей природе, на сумму договорных и деликтных убытков должны начисляться проценты по ст. 395 ГК РФ.

Применительно к возмещению внедоговорного вреда это однозначно признано в практике высших судов и уже много лет не вызывает сомнений (п. 37 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. № 7; ранее тот же вывод был закреплен в п. 23 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 8 октября 1998 г. № 13/14). В отношении договорных убытков практика колебалась. Сначала ВАС РФ признавал это невозможным (Постановление Президиума ВАС РФ от 22 мая 2007 г. № 420/07), но затем по одному из дел закрепил обратный подход (Постановление Президиума ВАС РФ от 8 июня 2010 г. № 904/10). На этот счет следует отметить, что, конечно, нет никаких убедительных причин позволять лицу, причинившему другому лицу не внедоговорный вред, а убытки в связи с нарушением договора (предоставлением недостоверных заверений или по иным основаниям), безнаказанно пользоваться причитающимися кредитору денежными средствами. Никакой сущностной разницы между договорными и внедоговорными убытками в этом контексте нет. Проценты должны начисляться на любые возмещаемые убытки. С какого момента кредитору причитаются убытки?

(далее…)