Ученые всего мира обеспокоены отсутсвием результатов от мер, направленных на улучшение экономической ситуации в глобальном мире. Многими из них предлагается отход от парадигмы доминирующей в мире рыночной экономики, делающей ставку на денежно-кредитную политику. Например, в Центре общественных наук при МГУ имени М. В. Ломоносова такие поиски дают надежду на возможные положительные результаты путем движения от экономики к хозяйству. Отмечается, что экономические интересы, выраженные в экономической власти отдельных группировок, образований, отражают границы возможностей функционирования рыночной экономики. Сложилась «экономическая» модель властных отношений по В. Ойкену, не способствующая социально-экономическому развитию, т.е. хозяйству.

(далее…)

Основанная на знаниях, неоэкономика создает новые возможности, формулируя при этом новые задачи. Знание, образование и общая культура являются не только главным ресурсом человека в условиях неоэкономики, но и важнейшим фактором развития, благодаря которому возможен рост конкурентоспособности. Особое значение приобретает процесс формирования, совершенствования и реализации культурного, социального и экономического пространства для воспитания человека, способного к поиску нестандартных подходов в решении задач, позволяющих находить практические решения при минимальных затратах ресурсов.

(далее…)

В конце девяностых — начале нулевых в российской науке возникла концепция «постэкономического общества», разработанная В. И. Иноземцевым на основе переосмысления марксистской политэкономии в духе социологии постиндустриализма.

Речь шла о прогнозе возникновения модели хозяйства и соответственно культуры и социума, радикально отличной от предшествующей — вместо труда главным фактором созидания богатства становится «творчество», что ставит под вопрос объективный характер целого ряда «классических» явлений, таких как стоимость, эксплуатация и т.п. Однако означают ли эти процессы реальное преодоление именно экономической природы современного общества или речь идет о новой форме «экономического»?

Если понимать, вслед за Ж. Лаканом, реальное как то, что всегда возвращается на свое место, упорствует в бытии и таким образом выявляет воображаемый, фантазматический характер всевозможных «сценариев развития», то можно выдвинуть гипотезу: концепция «постэкономического общества» играет роль идеологического фантазма, позволяющего так структурировать реальность современной экономики, чтобы позволить субъекту (будь то теоретик или практик) переживать эту реальность как в той или иной мере желаемую (при этом даже выявление противоречий будет происходить в режиме позитивного к ним отношения — например, как к источникам развития).

(далее…)

Мир существенно изменился за прошедший ХХ в., что заставляет считаться с новыми реалиями, как технологическими, так и социальными и культурными. Интеллектуальному сообществу (не только в России) необходимо решить: на каких принципах строить мир ХХI в. и нового тысячелетия, что взять туда в качестве непреходящих ценностей, а что из догм и мифов прошлого признать устаревшим и вредным. То, что Россия по своей Конституции имеет федеративное устройство, — пустые слова!

По факту Россия — типичное унитарное государство, где губернаторы и даже президенты национальных республик назначаются чиновниками из Администрации Президента. «Столичная модель», когда Москва (Кремль) является центром притяжения всех ресурсов страны, — тупиковая.

При таком централизме Россия с ее многомиллионным населением и обширной территорией перестает быть нормально функционирующим государством. Деление территории России по этническому признаку безнадежно устарело, сейчас это просто случайные линии на географической карте. Для своего развития Российское государство должно трансформироваться на крупные самодостаточные образования — федеральные края. Их границы следует устанавливать не по этническим или экономическим признакам, а по незыблемым географическим понятиям.

(далее…)

1. Если исходить из представляющегося интересным и перспективным положения, что неоэкономика — не надуманная характеристика современной экономики, а ее новое, переходно-кризисное качество с присущим ему господством стоимости (Ю. М. Осипов), то чисто экономический дискурс его проблем перспектив не имеет. Поскольку сущность нынешнего экономического бытия состоит в доминировании виртуально-финансовой экономики над реальной, с необходимостью встает вопрос о философском осмыслении ситуации, ибо мы, по сути, имеем проблему отношения материального и идеального, «спроецированную» на экономическую сферу. 2. «Балансировка» этого соотношения предполагает гуманизацию экономической жизни, ее «внешнюю» мотивацию.

Поэтому в качестве гипотезы полагаю — пришло время серьезного рассмотрения в интересующем нас аспекте опередившей свое время теории — «философии хозяйства» С. Н. Булгакова [1]. Он строил ее как разрешение проблемы нового понимания экономики, акцентирующего ее субъектность как «человечность». Интерпретируя идеи Булгакова, можно сказать — его философия хозяйства дает основу для построения такой теории, в которой экономика существует для человека, а не для стоимости и человек является не ее «капиталом», а «хозяином», который руководствуется и надэкономическими смыслами своего «хозяйствования».

(далее…)

В наших исследованиях выдвигается гипотеза о бессознательных истоках мотивации деятельности человека, связанных с его способностью к осмыслению мира в эстетических, т.е. внелогических, категориях.

И в этой связи — к перманентному стремлению к эстетическому совершенству. Что в экономической сфере бытия обнаруживается в стремлении человека к безграничному росту потребностей [1]. Поэтому свободная и эффективная экономика — это феномены приватизированного производства. А общественно-экономические формации с той или иной формой коллективистских отношений собственности — суть утопии.

Исходной же в идеальном случае должна была бы быть общественноэкономическая формация, в которой провозглашается частная собственность непосредственных производителей. Именно так заявляет о себе классический капитализм. Но все неизбежно заканчивается классовым обществом и эксплуатацией наемных работников, а также существованием естественной инфляции и безработицы. Объективно и эксплуатация, и естественная инфляция при капитализме выступают стимулами к развитию производительных сил.

(далее…)

Эпоха Просвещения резко отделила хозяйственную философию от хрематистики и создала первые научно-ядовитые системы политической экономии. Не ведало Просвещение, что разделение хозяйственной философии и экономики несет конец Просвещению и экономике, ибо хозяйство было и без них. Философия хозяйства, используя блага, счетно-расчетные алгоритмы, методы экономизма, который сегодня может продуктивно работать лишь в составе хозяйства, является видом неапокалипсической, некатастрофической, некризисной и постиндустриальной жизни. Ученые-экономисты напрасно впадают в панику от философии хозяйства; она не отрицает ни одной йоты экономики, а дает ей достойные занятия и цели — служить жизни, спасению человечества, а не золотому тельцу и смерти.

Связи хозяйства и экономики чем-то сродни соотношению производства и электроэнергии. Электростанции должны служить производству, а не самим себе ради непрерывного роста электроэнергии. Космос философии хозяйства трехсферный. Она есть созидание живых образов, смыслов, проектов жизненных средств, идеальных мотивов жизни. Далее, философия хозяйства есть оценивающее знание-размышление о хозяйственной практике, осознающее ее цели и смыслы. Но философия хозяйства есть и целостное изображение хозяйства в формах теорий и учений, измерение хозяйства, его изделий, знаний и деяний мерой софийной. Философия хозяйства изучает идеальное и как творящую силу мира, и как целостный смысл жизни, и как вид теорийного познания, работающего в алгоритмах размышлений.

(далее…)

Актуальность критического переосмысления кластерного подхода при формировании и реализации промышленной политики обуславливается обострением проблемы неравномерности развития регионов. Сегодня из 85 субъектов федерации в лучшем случае 25, а в худшем 13 регионов относятся к инновационно активным, транслирующим устойчивую тенденцию положительного экономического роста. Это столицы и ресурсные территории, где формируются кластеры [5]. Сегодня стратегия кластеризации основана на принципе маятникового движения финансовых потоков, прежде всего налоговых.

Кластеры формируют максимальный размер добавленной стоимости (в сырьевой экономике – ренты), налоги с которой идут в бюджет, который возвращает большую часть этих поступлений в сырьевые кластеры [3]. При этом экономический эффект от кластеризации сопровождается негативными социальными последствиями. В последнее время все меньше внимания ученые, а вслед за ними и практики, уделяют тому, что экономика эффективна при условии, когда она удовлетворяет потребности социума, а декларируемая цель экономики – прибыль — является изменением степени удовлетворения людских потребностей.

В динамике такая корреляция отслеживается в колебаниях экономического роста на тренде изменения численности населения, что объясняют отрицательную динамику рождаемости в депрессивных регионах. Так, Росстат в феврале 2016 г. зафиксировал рекордное прибавление в группе регионов, в которых сокращается население – их число выросло с 46 до 53 [1]. Для преодоления диспропорций следует разрабатывать промышленную политику регионов с учетом положения М. Портера о том, что по территориальному охвату кластер может включать не только группу компаний одного города или региона, но и предприятия других регионов страны или даже ряда соседствующих стран [7].

(далее…)